Коллектив авторов - Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2

В 90-е годы XVIII в. над Панджабом вновь нависла угроза афганского вторжения. Заман Шах, внук Ахмад Шаха Дуррани, четыре раза пересекал границы Панджаба. В намерении покончить с господством сикхов он опирался на помощь части мусульманских феодалов и индусских князей, например, правителя Кангры. Однако всякий раз Заман Шах был вынужден возвращаться в Афганистан, так как опасался удара в спину со стороны своих родственников и других афганских эмиров, претендовавших на его престол. В борьбе с захватчиками выдвинулся молодой правитель мисала Сукерчакиа, сын Маха Сингха Ранджит Сингх. В январе 1797 г. он нанес афганским войскам сокрушительное поражение на берегу р. Джелам. Однако вскоре Заман Шах вновь вторгся в Панджаб, захватил Лахор и другие важные крепости, но был остановлен на подступах к Амритсару войсками Ранджит Сингха. Вскоре после этого известия о мятеже в Кабуле и недовольство армии принудили Заман Шаха покинуть Панджаб. Этим немедленно воспользовался Ранджит Сингх, заключивший к тому времени союз с тремя другими мисалами – Канайя, Наккаи и Ахлувалиа. При поддержке богатых горожан Ранджит Сингх изгнал из Лахора правивших там сардаров и занял город. Захват Лахора восстановил против Ранджит Сингха правителей ряда других мисалов , но враждебная коалиция вскоре была разбита. «В настоящее время, – доносил английский резидент в Дели Коллинс, – этот вождь (Ранджит Сингх) почитается во всем Хиндустане защитником сикхов; все убеждены, что если бы не мужество и великолепные действия Ранджит Сингха, весь Панджаб давно превратился бы в пустыню, ибо эти северные дикари (афганцы) хвастают, что даже трава не растет там, где прошли их кони». В 1799 г. Ранджит Сингх принял титул махараджи Панджаба и повел решительную борьбу за объединение всех территорий, ранее подвластных мисалам .

В этот период активно продолжали свою деятельность общины последователей бхакти и суфизма. Среди проповедников бхакти на севере Индии наиболее крупными фигурами были Даду Даял(1544–1603), происходивший из семьи чесальщиков хлопка, и торговец Малукдас(умер в 1684 г.). Даду, будучи по рождению мусульманином, как говорится в его жизнеописании, «игнорировал веру мусульман и обычаи индусов, не имел ничего общего с шестью системами (индийской философии), отрицал поклонение богу в храмах, паломничества к святым местам и посты», подвергался преследованиям как со стороны мулл, так и со стороны брахманов. Даду странствовал по Раджпутане и Гуджарату, проповедуя равенство людей перед богом. Малукдас выступал в своих стихах то суфием, то бхактом: для него Рама, Хари, Аллах были только именами единого бога. Он обличал суеверие и пороки священнослужителей, проповедовал «истинный путь» к богу, заключавшийся в милосердии, помощи ближнему.

Среди последователей кришнаитского бхакти славилась община, основанная Валлабхой, брахманом из Телинганы(1478–1530) близ Матхуры, в Гокуле, там, где, согласно индусской мифологии, прошли детство и юность Кришны. Здесь, на этой священной земле, Валлабха основал храмовый комплекс и явился не только проповедником бхакти , но и философом. Путь бхакти , предложенный Валлабхой своим последователям, назывался пушти (букв. «поддержка») и был изначально рассчитан на «несчастных и беспомощных».

Ученик Валлабхи, один из величайших поэтов того времени Сурдас, говорил: «Господь ничьей касты не ведает. Ему безразлично, нищий ты или раджа». В храм, основанный Валлабхой, был открыт доступ всем, без различия каст, полов, состояний. Сам обряд почитания Кришны в этом храме был крайне прост и включал в себя лишь исполнение гимнов ( киртан ) на обыкновенном, понятном народу языке, а также подношение статуе бога цветов. Среди членов общины были люди самых разных каст и имущественных состояний, женщины пользовались такими же правами, как и мужчины; не было строгого требования аскетизма, ухода от мира, и многие последователи Валлабхи продолжали семейную жизнь и обычные занятия, хотя были и такие, кто целиком посвятил себя Богу.

Прежнюю популярность сохраняли и суфийские ордена. Одни следовали заветам прославленных шейхов времен Делийского султаната, жили в бедности, отказывались от царских милостей, сосредоточивая внимание лишь на служении богу и помощи бедным. Другие предпочитали роскошную жизнь под покровительством двора, участие в политических интригах.