Ди Браун - Схороните мое сердце у Вундед-Ни

Понимая, что бесполезно продолжать разговор, Джек повернулся, чтобы покинуть совет, но Черный Джим остановил его: "Если ты - наш вождь, обещай нам, что ты убьешь Кэнби при следующей встрече".

"Я не могу этого сделать, и я не сделаю этого".

Лодка Джим, до тех пор молча наблюдавший, теперь выступил навстречу своему вождю. "Ты убьешь Кэнби или будешь убит сам. Ты убьешь его или будешь убит своими людьми".

Джек понимал, что это вызов ему как вождю, однако он сдерживал свой гнев. "Почему ты хочешь, чтобы я поступил подобно трусу?"

"Это не малодушный поступок, - резко возразил Лодка Джим. - Нужна отвага, чтобы убить Кэнби на глазах у всех его солдат".

Отказавшись что-либо обещать, Джек вновь поднялся, чтобы покинуть совет. Один из людей Лодки Джима набросил ему на плечи шаль и женский головной убор, злобно насмехаясь над ним: "Ты - женщина, женщина с рыбьим сердцем. Ты - не модок. Мы отрекаемся от тебя".

Чтобы удержать свою власть, чтобы выиграть время, Джеку следовало говорить. "Я убью Кэнби", - сказал он и, оттолкнув воинов, один прошел в свою пещеру.

Винема не принесла никаких вестей ни на следующий день, ни через день, и вот Чарли Бостонца, умевшего говорить по-английски и понимавшего английскую речь, послали сообщить генералу Кэнби, что модоки хотят совещаться с ним и с членами комиссии в пятницу утром 11 апреля. Чарли Бостонец сказал Кэнби, что модоки придут без оружия и ждут того же от комиссии.

Утром 10 апреля Джек созвал людей возле входа в свою пещеру. Был весенний день, ночной туман быстро таял в лучах солнца. "Мое сердце подсказывает мне, что обращаться к вам, все равно что обращаться к облакам и к ветру, - сказал Джек, - но я хочу сказать, что жизнь сладка, любовь сильна; человек сражается, спасая свою жизнь; и убивает человек для того, чтобы достичь желаемого сердцем; это и есть любовь. Смерть - могучее зло. Смерть придет к нам очень скоро". Он говорил своим слушателям о том, что, если они вновь начнут борьбу, они все умрут, и с ними умрут женщины и дети. Если им суждено сражаться, пусть солдаты начнут сражение. Он напомнил им о своем обещании, данном комиссии, не начинать военных действий, пока идут мирные переговоры. "Дайте мне показать миру, что Капитан Джек - хозяин своего слова", - просил он. Потом он сказал о своем обещании убить генерала Кэнби. "Не вынуждайте меня держаться этого слова. Если я буду держаться слова сказанного во гневе, мы обречены. Лодка Джим, ты знаешь это не хуже меня".

"Мы хотим, чтобы ты сдержал свое обещание, - ответил Лодка Джим. - Ты должен убить Кэнби. Твоя речь хороша, но теперь поздно вести такие речи".

Джек оглядел пятьдесят мужчин, сидевших на камнях вокруг него. Солнце ярко освещало их темные лица. "Все, кто хочет, чтобы я убил Кэнби, - сказал он, - пусть встанут". Только дюжина его верных сторонников остались сидеть.

"Я вижу, что вы не любите жизнь, вы ничего не любите". Его голос был мрачен, он искал какого-нибудь выхода. Наконец он сказал, что на совете с Кэнби он вновь скажет генералу о том, чего хотят модоки. "Я спрошу его много раз. Если он согласится на мои условия, я не стану его убивать. Вы слышите меня?"

"Слышим", - ответили индейцы.

"Вы согласны со мною?"

"Да", - ответили они.

Теперь лишь слова Кэнби могли предотвратить убийство.

В страстную пятницу 1873 г. рассвет был ясным и холодный ветерок развевал брезент палатки для советов, все еще стоявшей между солдатским лагерем и цитаделью Лава-Бедс. Капитан Джек, Лодка Джим, Джон Из Шончина, Муж Эллин, Черный Джим и Бездельник Джим спозаранку явились на место переговоров, и один из них разложил костер из сухой полыни, чтобы согреваться в ожидании прибытия комиссии. На этот раз индейцы не привели с собой своих женщин. И ни один из них не взял с собой винтовки, но у каждого под одеждой был спрятан пистолет. Члены комиссии задерживались. (Винема все еще убеждала их не ходить.) Однако в начале двенадцатого генерал Кэнби и священник Томас подошли пешком, а за ними верхом - Л. С. Дайер, Альфред Мичэм, Винема и Франк Риддл. Комиссию и переводчиков сопровождали Чарли Бостонец и Фальшивый Чарли, ездившие в лагерь встречать членов комиссии. У обоих Чарли были винтовки, небрежно закинутые за плечо. Ни у одного из членов комиссии, по видимости, не было никакого оружия; однако в карманах у Мичэма и Дайера были короткоствольные крупнокалиберные револьверы.

Кэнби принес с собой коробку сигар и, подойдя к палатке, тотчас дал по сигаре каждому из присутствующих. Прикурив от костра, они сели вокруг огня на камни и несколько минут молча курили. Как впоследствии вспоминал Франк Риддл, первым заговорил Кэнби. "Он сказал, что он имеет дело с индейцами вот уже тридцать лет и что он пришел заключить с ними мир и поговорить по-хорошему; что все обещанное будет выдано им под его присмотром и что, если они покинут цитадель и пойдут с ним, он приведет их в хорошую страну и устроит их так, чтобы они могли жить, подобно белым людям.