А Волков - Римляне

Александр Волков

РИМЛЯНЕ

Драма в трех действиях

Действующие лица

Крушинин Андрей Николаевич - писатель, 68 лет.

Крушинина Александра Николаевна - его сестра, 65 лет.

Максим - ее сын, скульптор, 47 лет.

Татьяна - жена Крушинина, библиотекарь, завотделом, 38 лет.

Антон - ее сын от первого брака, 20 лет.

Виктор Чирвинский - бывший муж Татьяны, 38 лет.

Факир, Алим - бандиты, на сцене не появляются.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Веранда загородного дома Крушининых. Меблирована скупо и довольно безвкусно разномастной бросовой мебелью. Сразу чувствуется, что хозяева не уделяют быту ни малейшего внимания и пользуются вещами до тех пор, пока они не приходят в полную негодность. Центр веранды занимает широкий прямоугольный стол на четырех тонких и шатких ножках. Посередине стола небольшая керамическая ваза, из которой торчит несколько засохших зонтиков борщевника. Рядом с вазой электрический самовар, увенчанный заварочным чайником, и три пустых чайных чашки от разных сервизов.

Вдоль левой глухой стены веранды стоит старый продавленный диван, чуть подалее, слева от широкого дверного проема, соединяющего веранду с низким и просторным холлом, - громоздкий телевизор на тумбочке. В углу над телевизором помещена большая застекленная икона "Богоматерь с младенцем", почти сплошь закрытая тусклым окладом. По правую сторону проема обшарпанный буфет со стеклянными полками, уставленными тяжелым монументальным хрусталем - шеренгами бокалов, кратерами ваз, рюмками. Впрочем, хрусталь тоже не составляет единого ансамбля, а являет, скорее, вид хоть и подтянутой, но изрядно поредевшей армии, составленной из различных родов войск. На средней, наружной полке буфета - черный эбонитовый телефонный аппарат, на верхней деке - широкогорлая китайская ваза, покрытая местами выщербленной перегородчатой эмалью, и высокие часы в простом темном деревянном корпусе с неподвижно замершим в нижнем окошке маятником. Из вазы торчит несколько засохших облетевших еловых веток, все еще украшенных новогодними игрушками - большим пыльным шаром, серебряным дирижаблем и двумя витыми морковками. Между засохшим лапником и корпусом часов висит на выцветших обоях фотография в овальной раме - усатый красноармеец в буденовке и девушка с цветком в прическе и брошью, скалывающей треугольник скромного декольте.

Фотография изрядно выцвела и порыжела от времени. Правая стена веранды застеклена и со стороны сада вся оплетена засохшими стеблями дикого винограда, сквозь которые просвечивает редкая прозрачная зелень оживающего после зимней спячки сада. Со стороны сада веранду опоясывает неширокая дощатая терраса, соединенная с верандой облупленной одностворчатой дверью. Слева, на краю террасы, у подгнивших перил кресло-качалка с брошенным на спинке клетчатым шерстяным пледом. В глубине сцены широкий холл, заставленный столь же беспорядочно, но гораздо более экзотично, что даже придает ему некое подобие стиля. Здесь и фортепиано с укрепленными на передней крышке бронзовыми канделябрами, и открытый, приколоченный к голой бревенчатой стене бар в виде половины бочки, заставленной пустыми и початыми бутылками, и большой бильярд в центре, освещенный конусом слабого света из-под потолка, и сложенный из небольших гранитных валунов камин у задней стены. Потолочные балки холла оставлены открытыми, и на них тускло поблескивают стволы и приклады нескольких охотничьих ружей. Над камином вдоль стены широкая лестница, ведущая на второй этаж. Справа в полумраке угадываются очертания письменного стола и еще какой-то небольшой столешницы, служащей, по-видимому, для приготовления кофе и коктейлей.

В глубине сцены раздается протяжный мерный скрип половиц, и по лестнице начинает спускаться в холл Александра Николаевна.

Старая седая женщина в длинном халате из темно-синего шелка, в глубоких ниспадающих складках которого теряются разрозненные детали вышитого традиционного китайского пейзажа "Горы и воды". Прихрамывая, опираясь на палку, она пересекает холл, веранду и выходит на галерею.

Александра Николаевна (трогает рукой брошенный на спинке кресла плед). Cовсем отсырел...

Прислоняет палку к стене и неловкими движениями пытается разложить плед на перилах.

Из сада на веранду поднимается Максим, светлокожий мулат.

Одет в брезентовый комбинезон, перепачканный глиной и гипсом.

Максим. Только не здесь, мама... Перила и так едва держатся.