Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

В томе 54-м ПСС с ленинской перепиской на с. 6 приведена записка Ленина Каменеву со следующими цифрами: „33–15 = 18. 18: 2 = 9“.

Расшифровываются они так…

Для засева ярового клина в голодающих губерниях весной 1922 года требовалось 33 миллиона пудов семян. Из них 15 миллионов пудов Наркомат земледелия должен был получить от Наркомата продовольствия; на закупку половины недостающих 18 миллионов пудов Совнарком ассигновал золото, а остальные 9 миллионов пудов Наркомат продовольствия должен был дать за счёт сверхплановых заготовок зерна.

Таким был „ленинский геноцид“ в цифрах: миллионы золотом и серебром на миллионы пудов зерна для миллионов голодающих и в семенной фонд…

Кулачьё же, пользуясь НЭПом, хлебом торговало, набивая собственную мошну. И сегодня этих мироедов разного рода михалковы и мединские называют якобы цветом нации.

Ну-ну!

В разорённой войной России не было возможности закупить всё сразу – пустишь золото на закупки зерна для текущего пропитания миллионов голодающих – не будет золота на закупку семенного фонда, без которого следующий год станет опять голодным… Поневоле приходилось заниматься латанием „тришкина кафтана“…

А сельскохозяйственные орудия, без которых нельзя поднять урожайность? А железные дороги, без обеспечения перспектив которых не будет возможности подвезти зерно из хлебородных областей в голодающие?

Золота в разорённой стране требовалось много, а много его было у церкви… У церкви его и было решено взять – 16 февраля 1922 года Президиум ВЦИК постановил: немедленно приступить к изъятию ценностей из храмов всех вероисповеданийи обратить их на покупку продовольствия для голодающих [1236].

Причём Ленин был одним из самых решительных сторонников такой предельно гуманной меры. Сегодня хулители Ленина и это „лыко“ ставят ему „в строку“, но вот фрагмент свидетельских показаний патриарха Тихона 5 мая 1922 года на процессе московских церковников, судимых по обвинению в возмущении прихожан против Советской власти, изымавшей церковные ценности…

„ Обвинитель. Вот экспертиза отвечала на вопросы: является ли изъятие священных предметов для целей милосердия святотатством или кощунством, и ответила – не является.

Патриарх. Напрасно.

Обвинитель . Значит, Вы считаете, что это святотатство?

Патриарх . По канону.

Председатель суда . А не по канонам?

Патриарх . Может быть с точки зрения нравственности и благотворительности.

Председатель суда . Разве каноны не являются выражением нравственности?

Патриарх . Не всегда. Есть вера, а есть Церковное управление – это разные области…“ [1237]

Умри, Тихон, – лучше не скажешь!

Ведь что, фактически, признал сам высший иерарх на публичном процессе? А то, что каноническое церковное право и церковь как социальный институт к вере в Христа никакого отношения не имеют! Что церковные каноны отнюдь не есть нравственные образцы, основанные на христовых заповедях…

При этом ни Тихон, ни издавшие материалы его следственного дела ельциноидные историки и церковники, так, похоже и не поняли, что Тихон всего одной фразой вынес нравственный приговор такой церкви, которая стоит на антисоветских позициях.

„Безбожник“ Ленин поступал истинно по-христиански. Церковники же – противники Ленина, вели себя как худшие служители Золотой мамоны. Но это было характерно вообще для царской России, продуктом которой являлась в 20-е годы „каноническая“ церковь…

Вот текст:

„Когда въ 1873 г. страдала от голода лѣвая сторона Поволжья – самаро-оренбургская, на правой сторонѣ – саратовской – был рѣдкий урожай и хлѣб не находил сбыта даже по низким ценамъ. То же самое наблюдалось въ 1884 г. въ Казанской губ., когда казанскiе мужики питались всяческими суррогатами, а на волжско-камскихъ пристанях той же Казанской губ. гнили 1 720 000 чет[вертей] хлѣба. Наконецъ, и в злосчастномъ 1891 г., когда весь востокъ Европ. Россiи объятъ был неурожаемъ, урожай хлѣбовъ въ губ. малороссiйскихъ, новороссiйскихъ, юго-западныхъ, прибалтiйскихъ и на сѣверѣ Кавказа былъ таковъ, что в общемъ по Россiи уродилось на каждую душу несравненно больше тѣхъ 14 пудов, которые признаны были тогда достаточными для продовольствiя души въ теченiе года…“

Неимоверно утяжеляющие текст „ѣ“ (яти), многочисленные твёрдые знаки в конце слов, оканчивающихся на согласную, и двойные „и“(„и“ и „i“) в этой цитате объясняются тем, что выше приведён отрывок из статьи „Голодъ“ в томе 17 Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона…