Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

А Верховный совет Антанты и его генералы Жанен и Нокс, русские «белые» генералы, российские кадеты и эсеры из Учредительного собрания запланировали в Сибири и на Дальнем Востоке на конец мая 1918 года бело-чешский мятеж.

Это (и только это!) сорвало все мирные планы новой России Ленина. Так кто заслуживает проклятий и исторического осуждения, а кто – понимания и восхищения потомков?

С 4 по 10 июля 1918 года в Москве проходил V съезд Советов. Он совпал со скоротечным и безуспешным мятежом левых эсеров, который был организован так бестолково, что лишний раз доказал организационную бледную немочь тех, кто претендовал заменить Ленина и его «команду» на высших государственных постах. Однако самым существенным в эти дни стало иное – 10 июля съезд принял Конституцию (Основной закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Были утверждены Государственный герб и флаг.

Герб состоял из изображений на красном фоне в лучах восходящего солнца золотых серпа и молота, «помещённых крест-накрест рукоятками книзу», и «окружённых венцом из колосьев», с надписями – вокруг: «Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика», и внизу на красном полотнище: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Торговый, морской и военный флаг представлял собой полотнище красного (алого) цвета, в левом углу которого – у древка, наверху, помещались золотые буквы «РСФСР» или надпись «Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика».

Вне сомнений, это была самая человечная (если не сказать больше – единственная тогда человечная!) конституция в мире.

В 70-е годы группа американских студентов предприняла показательный эксперимент – отпечатала в виде листовки основные положения конституции США без заголовка и стала её раздавать на улицах. Вскоре студентов арестовала полиция – за распространение подрывной литературы. Вот как, как оказалось, «знала» Америка свой Основной закон…

Что же касается первой советской Конституции, то в Постановлении V съезда о её принятии было сказано:

«V съезд поручает Народному комиссариату просвещения ввести во всех без изъятия школах и учебных заведениях Российской Республики изучение основных положений настоящей Конституции, а равно и их разъяснение» [1068].

Впервые в мировой истории государство проявило заботу об ознакомлении своих граждан с тем законом, по которому это государство должно жить. И впервые в мировой истории ни один честный гражданин не имел оснований своего Основного закона стыдиться.

Увы, пока что жить по этому закону России приходилось в условиях развивающейся гражданской войны, да и далеко не вся Россия по нему жила: часть страны была отторгнута, часть – оккупирована интервентами, часть – занята «белыми»…

Мирное будущее надо было завоевать.

В условиях наступления белых 16 июля 1918 года в Екатеринбурге были расстреляны Николай II (1868–1918) и члены его семьи: императрица Александра Фёдоровна (1872–1918?), цесаревич наследник Алексей (1904–1918), великие княжны Ольга (1895–1918?), Татьяна (1897–1918?), Мария (1899–1918?) и Анастасия (1904–1918?)… Причину знаков вопроса, проставленных рядом с датой смерти романовских женщин, поясню ниже…

Эта история обросла за десятилетия самыми невероятными вымыслами и домыслами – не всегда, надо сказать, для большевиков полностью негативными. Так, в отдающем немалой «желтизной» издании «Загадки истории» (№ 18, 2013 г.) была опубликована статья «Царскую семью расстреляли по ошибке?», где причиной расстрела объявляется просто «пьяная выходка» комиссара Петра Ермакова… Скажем прямо: не очень-то благовидная версия, но хотя бы басня о якобы расстреле «по приказу Ленина» не обсасывается…

Самое же существенное во всей этой истории – вопрос: «Был ли мальчик?»

А точнее – «девочки»?

Описывая екатеринбургскую казнь, антиленинцы обычно ссылаются на эмигрантские свидетельства Троцкого, но им – грош цена в базарный день. Имеются и более любопытные сведения, о чём сказать не мешает…

Самого царя, как и наследника престола, вне сомнений, расстреляли в июле 1918 года, поскольку опомнившимся монархистам, подступающим к Екатеринбургу, давать такое знамя в руки было нельзя. А вот в расстреле женской части семьи особой политической необходимости не было.

И не факт, что она была расстреляна.

Порассуждаем…

Ленин в политике менее всего поддавался сантиментам уже потому, что сентиментальный политик – всегда плохой политик. С другой стороны, Ленин менее всего был в политике циником, что мало кто сегодня понимает. Наши предельно политиканские времена породили устойчивое заблуждение, что хороший политик – непременно циник, и что цинизм для сильного политика – чуть ли не неотъемлемое качество. Однако это и так, и не так…