Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Семеро беспартийных хотят съесть шестёрку марксистов и требуют, чтобы это названо было „единством“…» [639]

Для ясности напомню, что думскую меньшевистскую «семёрку» возглавлял Чхеидзе – личность, в особой аттестации не нуждающаяся.

Итак, Ленин убеждён в верности размежевания с меньшевиками, меньшевики же обвиняют его в «расколе» и захвате партийной кассы. А Каутский в декабре 1913 года на заседании Международного социалистического бюро в Лондоне, обсуждавшем «русский вопрос», заявляет, что в России «старая партия исчезла». В тоже время партийные организации «на местах» настаивают на объединении усилий как в рамках думской деятельности, так и в остальном.

Интересна оценка ситуации с другой стороны баррикад, например, в циркуляре Департамента полиции № 172935 от 15 июня 1914 года, где говорилось:

«Сознавая, что фракционные раздоры и увлечение бесплодной литературной полемикой оторвали от активной организационной работы весьма значительное число наиболее видных и серьёзных партийных работников и что систематическая работа розыскных организаций успела… ослабить даже солидно поставленные крупные партийные учреждения, все социал-демократы, независимо от их фракционности, теперь усиленно стремятся наладить разрушенную работу партии…

Наибольшую энергию в указанном отношении проявили представители большевистской „ленинской“ фракции (правдисты), решившие устроить партийный съезд… По предложениям правдистского центра… наиболее вероятен успех работы по подготовке… в следующих местах: Петербург, Москва с прилегающей областью, Киев, Харьков, Екатеринослав, Одесса, Николаев, Кременчуг, Вологда, Архангельск, Гомель, Двинск, Урал, Волга, Кавказ, Сибирь и Донецкий каменноугольный район…

С другой стороны, ликвидаторы опасаются оказаться в меньшинстве на съезде…»

Охранный циркуляр констатировал при этом, что и большевики, и меньшевики-ликвидаторы намерены совершить «объезды различных местностей Империи видными и активными работниками данного момента и возможно широкое устройство областных и общегородских конференций и совещаний…» [640]

КАК видим, благодаря внедрённой агентуре, охранники были неплохо осведомлены о внутрипартийных делах, но провокация всегда была бичом всех противостоящих власти партий – даже оппозиционных буржуазных. Тем более нельзя было полностью избавиться от провокации партиям нелегальным. Достаточно напомнить, что гордость партии эсеров, руководитель эсеровских боевиков знаменитый Евно Азеф был агентом «охранки».

В партии же большевиков наиболее серьёзным «проколом» оказался Роман Малиновский. Он несомненно обладал политическим талантом, почему и был выдвинут в думские депутаты. Ленин относился к Малиновскому с теплотой и доверием, Малиновский же предавал. Но когда товарищем министра внутренних дел был назначен В. Ф. Джунковский – фигура колоритная и сложная, он сообщил о подлинном лице депутата Малиновского председателю Государственной думы Родзянко и предложил Малиновскому подать в отставку, что тот 8 мая и сделал.

Считается, что Джунковский боялся громкого политического скандала, но, возможно, он боялся другого – такого роста популярности начавшего круто «раскручивать» себя агента, когда он окажется уже неуправляемым и для провокации потерянным. Ведь в России открывался новый этап активности масс, о чём – чуть позже.

В истории с Малиновским много такого неясного, что вряд ли она когда-либо будет прояснена до конца – письменных документальных свидетельств подобные казусы не оставляют, а любой незаурядный «двойник» – это всегда сложнейший комплекс чувств, мотивов, побуждений.

Не исключаю, что Малиновский, почувствовав себя партийным лидером, пытался избавиться от охранной службы и резко активизировался как крайне левый депутат.

30 октября 1913 года он первым подписал думский запрос правительству по поводу провокации Столыпина против II Думы в июне 1907 года и произнёс речь, сделавшую его популярным.

22 апреля 1914 года Малиновский участвовал в бурной обструкции, устроенной премьеру Горемыкину 24 депутатами (социал-демократы + трудовики), и был в числе других исключён на 15 заседаний, но повёл себя ещё острее. Возможно, он рассчитывал, что такое поведение страхует его в глазах Ленина и партии, и если охранники нажмут, то он сможет оправдаться тем, что дело против него сфальсифицировано «охранкой».

Чего-то в этом отношении Малиновский, пожалуй, добился – хотя его спонтанный (в глазах партии), «самовольный» уход из Думы был резко осуждён и Малиновского исключили из партии, уехал он в Поронин к Ленину.