Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

"Да потому что нет больше такого человека, который все 24 часа в сутки был бы занят революцией, у которого не было бы других мыслей, кроме мысли о революции, и который даже во сне видит только революцию. Подите-ка, справьтесь с таким" [531].

Слова у Фёдора Дана с языка сорвались неожиданно верные, однако менее всего из них можно было представить Ленина неким революционным "паровым катком"… Недаром много позднее была брошена в жизнь формула: "Самый человечный человек"…

И как раз в те дни, когда Фёдор Дан дал свою формулу Ленина, Ленин-человек заявлял о себе властно и волнующе – 12 (25) сентября 1910 года Владимир Ильич приехал из Копенгагена в Стокгольм на встречу с матерью.

Последний раз они виделись три года назад, когда Ленин нелегально был в России, и вот теперь Мария Александровна, несмотря на преклонный возраст – ей было уже 75 лет, а, скорее, по причине преклонного возраста, решилась на путешествие в наиболее близкую точку, где могла увидеть сына. Стокгольм связанный пароходным сообщением с Финляндией и был такой точкой.

В Стокгольме они жили втроём – мать, сын и младшая дочь. Первую половину дня Ленин работал в библиотеке, а вторую целиком посвящал матери, прогулкам с ней по городу, по окрестностям…

В шведской столице Ленин несколько раз выступал на собраниях социал-демократических групп с рефератами о Копенгагенском конгрессе и о положении в РСДРП. На одном из его выступлений на собрании большевистской группы была и мать. Она впервые слушала публичное выступление второго сына и как вспоминала Мария Ильинична, ей показалось, что "слушая его, она вспоминала другую речь, которую ей пришлось слышать – речь Александра Ильича на суде. Об этом говорило её изменившееся лицо" [532].

Они пробыли вместе две недели…

В порту Ленин смотрел как мать и сестра поднимаются по трапу на борт парохода, принадлежавшего русской компании. Взойти вместе с ними на палубу, чтобы ещё немного побыть рядом с матерью, Ленин не мог – его тут же арестовали бы.

Мать уезжала, сын оставался, и оба понимали, что это свидание может стать последним, что они последний раз смотрят друг другу в глаза.

Что они чувствовали в тот, наполненный внутренней драмой, собственно – трагедией, момент?

Да ясно – что!

Сколько менее драматичных ситуаций описаны в пьесах и романах, а тут была жизнь, реальная и величественная в своей добровольной реальности. Эта драма разделённых семей затрагивала не только Ленина, но и других постоянных вынужденных эмигрантов из революционной среды, но ленинский случай, всё же, особо волнует уже в силу великой судьбы его…

Как гнусно на её фоне выглядят те, кто озлобляет сегодня юных "малых сих" против Ленина, подвигает оглуплённую и социально идиотизированную толпу на осквернение памятников Ленину, на надругательство над памятью того, кто…

А, да что говорить!

26 сентября 1910 года Ленин вернулся в Копенгаген, а 28 сентября – в Париж.

С матерью он так больше и не увиделся – она умерла в 1916 году.

В ноябре 1910 года умер Лев Толстой…

За два года до этого Ленин в № 35 "Пролетария" от 11 сентября 1908 года опубликовал статью "Лев Толстой как зеркало русской революции". Повод был громким – в августе 1908 года Льву Николаевичу Толстому исполнилось 80 лет. Со всего мира приходили поздравления и славословия, а уж Россия ими просто фонтанировала – личными, коллективными, общественными…

Толстого поздравляли литераторы, православные священники и католические ксёндзы, земства, 53 официанта петербургского театра "Фарс", университеты, Общество содействия народному образованию в Нарве, торговые служащие Мариинского рынка, рабочие завода Эльворти, наборщики типографии газеты "Биржевые новости" и т. д. и т. п.

Причём для современного читателя надо пояснить, что тогда в России мало кто не знал имени Толстого уже хотя бы потому, что церковь предала его анафеме, но не так уж многие читали даже "Войну и мир"…

Зато читали многочисленные статьи Толстого, находились под влиянием "толстовства" – учения Толстого о "непротивлении злу". Поэтому поздравления от "масс" нередко относились не к автору "Анны Карениной" и "Хаджи-Мурата", а к "Учителю жизни"…

Ленин Толстого не поздравлял и не прославлял – он его анализировал. Не знаю, был ли Толстой знаком с ленинской статьёй о нём, но если не был – жаль.

А если был знаком и никак на неё не отреагировал, то – тем более жаль.

"Сопоставление имени великого художника с революцией, которой он явно не понял, от которой он явно отстранился, – писал Ленин , – может показаться на первый взгляд странным и искусственным. Не называть же зеркалом того, чту очевидно не отражает явления правильно? Но наша революция – явление чрезвычайно сложное, … и если перед нами действительно великий художник, то некоторые хотя бы из существенных сторон революции он должен был отразить в своих произведениях.