Геральд Матюшин: У истоков человечества

В те же годы антропологи заметили, что и позднее в истории человека были случаи, когда одни виды людей сменялись другими не постепенно и плавно, а внезапно (например, смена неандертальца человеком современного вида (Герасимов, 1964)).

Казалось, что устоявшиеся представления может защитить наука о наследственности и изменчивости — генетика. Но генетики еще более обескуражили нас. «Для понимания соотношения социального и биологического в человеке, — писал Н. П. Дубинин (1972), — важнейшим является тот до сих пор плохо осознанный принцип, что итоги общественно-трудовой деятельности, как это показывают законы генетики, не могли записываться в генах, они не стали субъектом биологической эволюции... Материальными носителями биологической наследственности являются гены, лежащие в молекулах нуклеиновых кислот».

Итак, все привычное рушилось, а новое было совсем непонятным. Большинство антропологов и археологов решили «выждать». А кое-кто явно выражал недоверие в отношении «сенсаций» в Африке, и особенно в адрес первооткрывателя предков человека (австралопитековых) Р. Дарта. На него посыпались насмешки по поводу его открытия. Как рассказывает известный советский антрополог В. П. Алексеев (1969), даже в сдержанной, чопорной Англии «на Дарта появились карикатуры в газетах, о его находке печатались юмористические стихи, и над ним смеялись даже с подмостков эстрады».

Однако раскопки в Африке все больше и больше приносили данных, подтверждающих, что и Р. Дарт и Л. Лики правы, а наши представления нуждаются в существенной корректировке. Возраст человека определялся теперь в 2,6 млн. лет. Все новые и новые ученые отправлялись в Африку, чтобы «опровергнуть сенсации Лики», и сами находили материалы, подтверждающие его открытия. Поток археологических находок, как выразился советский археолог В. М. Массон, стал расти лавинообразно. Для раскопок в Африке были организованы международные экспедиции, в результате работы которых окончательно удалось установить, что все открытия Р. Дарта, Л. Лики и Д. Гудолл вполне достоверны. Почти все крупнейшие ученые-антропологи побывали на раскопках и убедились, что Лики прав.

Но некоторые ученые отмалчивались. Между тем пресса, радио, телевидение все чаще сообщали о новых открытиях, о поездках разных ученых в Африку, о блестящих доказательствах, полученных с помощью атомной физики. И среди широкой публики при отсутствии детального материалистического истолкования новых, действительно сенсационных открытий стали распространяться всевозможные слухи и домыслы.

Появились псевдонаучные фильмы, где умело «доказывалось», что все это якобы дело рук «пришельцев из космоса». Уж если пирамиды сделали «пришельцы», то человека наверняка «привезли» они — такие рассуждения распространялись широко, и, конечно, выиграли от них только реакционеры.

Церковники не дремали. Пользуясь молчанием специалистов, они пошли в решительную атаку. Появились статьи в богословских журналах о «кризисе науки», «о происхождении человека» и т. п. и т. д. Причем в этих статьях были ссылки и на научные открытия (удачно подтасованные факты), подробно говорилось о том, что они не могут быть объяснены принятыми в науке теориями, и в итоге вывод — «наука в тупике, только церковь, религия — правы. Все от Бога».

Выступил даже сам римский папа Пий XII (1950) со специальной энцикликой (обращение к верующим) «Humani Generis» — «Происхождение человека». В этом обращении папа римский заверял, что новые открытия подтверждают «божественное творение человека»...

То, что исходя из наших прежних представлений было трудно объяснить новые открытия, не удивительно, так как эти представления в общем-то мало отличались от взглядов просветителя XVIII в. Ж. Б. Ламарка, которые современная наука полностью отвергает. Передача «благоприобретенных» признаков по наследству не подтверждалась научно. У наследственности оказались совсем другие механизмы.

Будучи одним из учеников М. М. Герасимова, я не колебался в признании достоверности открытий Л. Лики в Африке и сразу понял — нужно искать объяснения на все вопросы. Вскоре после того, как я узнал об открытиях Л. Лики и Д. Гудолл, мне встретились работы известного ученого Н. П. Дубинина «Радиационная генетика» (1962), «Молекулярная генетика и действие излучения на наследственность» (1963) и др. Они перевернули все мои представления. Вместе с тем стали появляться ответы на все неясные вопросы. Это было как внезапное прозрение. Видимо, талантливые работы крупных ученых обладают свойством порождать массу мыслей у их читателя. Стало ясно, что ответ на все кажущиеся «странности» в изменении биологии предчеловека и превращении его в человека нужно искать в законах генетики, в теории мутагенеза.