Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

Доктор Кёрк был назначен генеральным консулом и вместе со своим штабом отправился в восточноафриканские страны для переговоров с видными местными вождями. В 1875 году он подготовил нечто вроде манифеста, провозглашавшего "полный запрет какой бы то ни было переправки невольников по суше" и незамедлительное освобождение тех, кто был уже доставлен из внутренних районов к портам. Султан подписал и этот манифест. Конечно, и после этого еще многие годы продолжалась, правда уже нелегально, торговля невольниками, но этими мерами был все же нанесен смертельный удар открытой, организованной, регулярной работорговле.

В сущности, ведя переговоры в Занзибаре и во владениях вождей Восточной Африки, британские политики пеклись отнюдь не об освобождении рабов. Эта благородная цель для них была лишь удобным и благоприятным предлогом для вмешательства во внутренние дела государств Восточной и Центральной Африки. Сколь ни были благородными цели Ливингстона, они непосредственно способствовали британской экспансии в Африке. Во времена Ливингстона британский промышленный и торговый капитал в Южной и Восточной Африке довольствовался дешевым сырьем и новыми рынками сбыта. Открытие золотых россыпей Витватерсранда в Трансваале (в 1885 году) и месторождений алмазов в Кимберли разожгли аппетиты промышленников - они стремились овладеть этими областями. Обмен тканей и металлических изделий на хлопок и слоновую кость отошел теперь на задний план. При правительстве Дизраэли Великобритания приступила к захвату обширных территорий в Африке, превращая их в свои колониальные владения. Тут она не стеснялась в средствах: уговоры и давление, навязывание договоров и разрыв их, когда нужно, вооруженные нападения и настоящие войны - все средства были хороши.

Сесиль Родс, по имени которого были названы две колонии (Южная и Северная Родезия), стал затем своего рода прототипом "колониального первопроходца". Он осуществлял здесь собственную экспансионистскую политику, опираясь на грубую силу, и делал это не без благословения английского правительства. Правда, Родс не смог осуществить свою заветную мечту - создать британскую империю в Африке от Кейптауна до Каира. Но Великобритания уже вступила в новую эпоху своей истории - империализм.

Британские агенты лицемерно заключали договоры с африканскими вождями о союзе и дружбе, беря их под свою защиту от бурских "убийц и грабителей". Поскольку местные жители не имели тогда никакого представления о частной капиталистической собственности на землю, "им, - как пишет Ливингстон, - и в голову не приходило, что, допуская к себе чужеземцев, они могут потерять землю", а европейцы беззастенчиво воспользовались этим. Вожди, не имея ни малейшего представления о значении их уступок, в конечном счете теряли свою самостоятельность и право распоряжаться землей своего племени. Но когда перед ними раскрылась суть кабальных договоров, было уже поздно изменить что-либо - они вдруг оказывались "чужеземцами" в собственной стране.

Десятилетия спустя после смерти Ливингстона в Южной и Восточной Африке возникло множество британских колоний и протекторатов. Войну с бурами, длившуюся с 1899 по 1902 год, англичане вели с беспощадной жестокостью; буры оказывали отчаянное сопротивление, но в конце концов вынуждены были покориться. В 1910 году бурские республики - Оранжевая и Трансвааль - были включены в британский доминион Южно-Африканский Союз.

В Восточной Африке Великобритания добилась прежде всего установления своего протектората над Занзибаром и прилегавшими к нему островами, а затем начала проникать в глубь материка. Под флагом борьбы с работорговлей англичане оттесняли арабских купцов все дальше и перехватывали их торговлю. Борьба Ливингстона против арабских работорговцев была в историческом плане лишь ранней стадией британской экспансии в Восточной Африке. Позже эту функцию англичане делили с германскими империалистами.

В Южной Африке на базе дешевой рабочей силы росла добыча золота и алмазов, что приносило Великобритании огромные прибыли. Старое рабовладение, когда хозяин мог распоряжаться душой и телом человека, было заменено новым, более рентабельным - наемным рабством; раб такого вида обладал личной свободой, но вынужден был продавать свою рабочую силу. Он был волен и не торговать своей рабочей силой и, голодая, мог "наслаждаться" полной свободой. Но лучшие плодородные земли, кормившие его, перешли в собственность европейских фермеров и плантаторов, и недавнему рабу не оставалось ничего другого, как снова стать товаром. Новая форма рабства лишь внешне казалась гуманнее старой. Рабовладелец старого типа вынужден был постоянно заботиться о жизни и здоровье своего раба: он ведь инвестировал в него свой капитал. Владельцы же рудников, фабрик и плантаций были озабочены лишь тем, чтобы как можно дешевле купить рабочую силу, поменьше платить работнику и по возможности использовать его до предела, не обращая внимания на преждевременную и безвозвратную потерю его сил.