Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

Кровавый след работорговцев

Ливингстон намеревался идти вверх по долине Рувумы к самой середине озера Ньяса, там переправиться через него и затем следовать тем путем, которым шел в 1863 году. Вскоре он заметил, что вышел на тропу работорговцев.

Однажды ночью Ливингстон увидел, как у двери хижины, предоставленной ему для ночлега вождем деревни, проходил факельщик, а за ним следовали две женщины, закованные в цепи. Сзади шел мужчина с ружьем. Безмолвно, как привидения, прошли четыре фигуры и также беззвучно исчезли во мраке ночи. Вождь деревни, которого Ливингстон стал расспрашивать на следующий день об этом ночном происшествии, немного смутился и увильнул от ответа. Однако путешественник понял, что вождь терпимо относится к тому, что его люди продают своих же собратьев, и, конечно, имеет от этого какую-то выгоду.

Путникам нередко встречались брошенные колодки рабов. Их снимали с этих несчастных лишь тогда, когда убеждались, что они потеряли всякую надежду на побег из плена.

Однажды они увидели у дерева мертвую женщину, закованную в цепи и привязанную за шею к стволу. Местный житель рассказал: эта женщина уже не могла поспевать за остальными рабами, но владелец не хотел оставлять ее, так как, отдохнув, она набралась бы сил и тогда, возможно, досталась бы другому работорговцу, его конкуренту.

Вскоре они натолкнулись на труп женщины, заколотой или застреленной; она лежала в луже крови. Подобные картины встречались нередко.

Земли, по которым двигалась экспедиция, были заселены довольно плотно, поля хорошо обработаны. Иногда на целые мили тянулись огороженные сады. Но там, где похозяйничали охотники за невольниками, хижины были заброшены, плоды в садах остались неубранными. Трупы, так и оставшиеся в оковах, валялись на дорогах или висели на деревьях. В одном месте брошенных колодок для рабов оказалось очень много, и Ливингстон попытался объяснить это тем, что какие-то африканцы, вероятно, тайно следовали за караваном и освободили рабов. Однажды им попалась группа закованных в цепи рабов, лежавших на дороге; в них еще теплилась жизнь, но они так ослабли, что даже не могли говорить. Из-за нехватки продуктов владелец просто бросил их здесь, не удосужившись снять оковы.

Местным жителям Ливингстон старался объяснить, что в гибели многих людей повинны также и те из них, кто продает людей в неволю.

Вожди, которым Ливингстон делал такой упрек, в большинстве случаев старались переложить вину на других вождей, которые оказывают, мол, содействие работорговле. Но как ни был доверчив Ливингстон, его все же не удовлетворяли эти отговорки: "Для вас было бы лучше, чтобы ваши соплеменники оставались здесь и обрабатывали побольше земли. Если вы и дальше будете так поступать, то вскоре настанет время, когда некого будет продавать, ваши земли опустеют".

Цены на продовольствие здесь возросли. Торговцы в обмен на продукты давали ружья, боеприпасы, ситец и красивые бусы. А то, что Ливингстон вез с собой, тут не ценилось и лишь с трудом можно было обменять на продукты. Одно время участники экспедиции в качестве дневного рациона получали лишь одну-две горсти зерна. Кроме диких голубей, которых удавалось подстрелить в пути, неделями у них не бывало мяса. Столь скудный рацион, конечно, не доставлял удовольствия. А людям ведь то и дело приходилось подниматься в гору или спускаться вниз, и дорога была такой твердой, что у некоторых появились раны на ступнях.

Однажды экспедиции попалась навстречу партия рабов, направлявшаяся к побережью. Вел ее работорговец, прослышавший, что туда прибыл какой-то англичанин с индийскими солдатами. Он, по-видимому, полагал, что этот отряд намерен бороться с работорговлей, и, чтобы расположить к себе англичанина, послал ему вола, мешок муки и вареное мясо. Ливингстон попросил его помочь продуктами также сипаям, тянувшимся далеко позади. Работорговец обещал это и сдержал свое слово. "Если бы он видел наш жалкий эскорт, то все его страхи сразу же прошли бы", - размышляет Ливингстон.

Впервые Ливингстон был вынужден принять помощь от работорговца, который видел в нем своего смертельного врага, и не только принять, но даже просить его об этом. Во время путешествия нужда еще не раз заставляла его взывать к великодушию тех, против кого он вел борьбу.

В последующее время Ливингстону редко уже приходилось встречаться с работорговцами. Они, очевидно, уклонялись от встречи с ним.

В середине июля экспедиция добралась до резиденции вождя племени ваяо - поселения, где было около тысячи домов, окруженных деревьями. Здесь жил Матака - вождь племени, человек примерно шестидесяти лет. У него большие стада крупного рогатого скота и овец. Европейцев он пока еще не видел. Матака предоставил Ливингстону жилище и ежедневно в избытке присылал всякую еду.