Борис Башилов - Масонские и интеллигентские мифы о Петербургском периоде Русской истории

Мы мечтаем о восстановлении Державной России, России свободы закона и порядка. Пусты и бесплодны будут эти мечтания, если мы их не освятим верой и правдой Христовой. Это — не теоретическое поучение, это наша русская история. И познать ее нам, изгнанникам, духовно и бытом своим объединившись вокруг нашей Русской Православной Церкви Заграницей, — значит стать на правильный путь нашей общерусской борьбы за вызволение Земли Родной из сатанинских лап мирового зла.

Русская дореволюционная литература была богата всевозможными трудами по масонству вообще и русскому, в частности. Правда, она не поражала своей обширностью и тяжеловесностью, как литература на английском языке, но зато она не была так скучна, казуистична и змиемудра, как английская.

Русская литература по масонскому вопросу отличалась прежде всего своим общим характером и почти полным отсутствуем философской трактовки масонства, хитрых, лукавых и путаных толкований его «мистического смысла» и поисков «тайных знаний», «оккультных доктрин и достижений», «магических действий и воздействия»… Трудов, подобно Пайку и Папусу, у нас не было.

Наряду с такими книгами, как, например, А. Н. Пыпина — «История русского масонства», или М. В. Давнар-Запольского — «Правительственные гонения масонов», или Т. Соколовской — «Русское масонство в истории общественного развития», или С. В. Ешевского — «Масонство в России (Изд. 1882 г.), или, наконец, «Записки Нащокина, им диктованные в Москве в 1830», мы имеем блестящие романы Всеволода Соловьева «Великий Розенкрейцер», «Волхвы», гр. Салиаса — «Два мага» и длинный ряд интереснейших повестей и рассказов различных авторов, печатавшихся в таких популярных прежде журналах, как «Нива», «Огонек», «Природа и люди»…

Во всей этой литературе, простой по мысли и красивой, более или менее обстоятельной по изложению, обрисовываются пути проникновения масонства в Россию, причины его развития у нас и последствия для России увлечения им. Что же именно привлекло в масонство русских людей и кого, главным образом?

Привлекало в масонство русских людей прежде всего новшество и связанная с этим новшеством таинственность, расцвеченная какими-то заумными доктринами, то пышными, то страшными ритуалами, обрядами, нарядами, клятвами и заклинаниями, иерархией и градусами посвящения, широкой филантропией и …чертовщиной. Сильную роль играло обыкновенное любопытство и самое обыкновенное легкомыслие, сдобренное жаждой мистики и познания «тайн природы». В это же течение вплетался карьеризм, надежда «пролезть повыше», завязать и укрепить нужные связи и вообще «выйти в люди». В этом хороводе настроений и мечтаний вертелось и корыстолюбие, и жажда приключений, и просто жульничество. И все это — на почве круглого политического невежества.

Пресыщенную знать и изнеженное барство масонство тянуло к себе новизною ощущений при обрядах «посвящения» — гробы, виселицы с открытой петлей, черные мессы перед лежащей обнаженной женщиной, испытания неофита при прохождении им темных лабиринтов среди то огня, то воды, то провалов, то грохота «рушающихся стен», и прочая театральщина. Все это щекотало нервы и вносило «занятное» разнообразие и развлечение в жизнь избалованных людей, не думающих о «завтра».

Рядовое чиновничество и мещан масонство соблазняло возможностью протиснуться «в ряды господ» и «сильных мира сего» — в балахоне с маской на лице сидеть рядом с тем или иным «сиятельством», называть его «братом» и даже жать ему руку, как равный, и через все это получить повышение в чинах — из писаря в помощники письмоводителя, а, может быть, и выше!

Пройдох, жуликов и охотников до чужого кошелька масонство привлекало к себе широкими перспективами и не менее широким полем успешного действия ка ниве собирания обильной жатвы среди доверчивых, скучающих и близоруких людей.

В эпоху императриц и несколько позже, Москва и Петербург были удивительно богаты представителями всех этих категорий тогдашнего русского общества. И не случайно, конечно, генерал-лейтенант и сенатор Кушелев в своей докладной записке Императору Александру I писал, что «масонские ложи в России наполнены людьми низкого происхождения или, можно сказать, совершеннейшей сволочью» (см. обстоятельную статью Анатолия Маркова в «Русской мысли» № 786 от 5 августа 1955 года). Ген. Кушелев сам был масоном и одно время даже председателем одной из петербургских лож, но, разочаровавшись в масонских «прелестях», покинул масонство, и ему, конечно, хорошо был известен состав «братии». Но, по мере роста «общественной» акции масонства в России, — росла и его политическая роль. Это особенно наглядно выявилось в убийстве Императора Павла I и в организации заговора декабристов. Яркое освещение возникновения и роста русского масонства мы находим в пятитомном труде Бор. Башилова — «История русского масонства», недавно вышедшего в издательстве «Русь». Этот труд охватывает период в полтораста лет, о середины XVII века до первых десятилетий XIX века включительно.