Борис Башилов - Легенда, оказавшаяся правдой

Конспирация большинства лож была вовсе уже не так плоха, как это кажется С. Мельгунову. Преобладающее большинство лож всевозможных направлений сумело сохранить в тайне состав своих членов и данные о своей деятельности.

Что мы знаем, например, и в настоящее время, кто были членами лож розенкрейцеров? Кто из ближайшего окружения Царя, из числа высших придворных, высшей бюрократии и верхушки аристократии состоял в ложах «мистического», мартинистского масонства, существовавших в Царском Селе, в Петербурге, в Москве и в Киеве? Что мы знаем (кроме очень немногих имен) о составе масонов руководивших «Освободительным Движением», подготовивших революцию 1905 года?

Что известно нам о персональном составе многочисленного политического «думского масонства», возникнувшего после подавления революции 1905 года и подготовившего военный переворот в Верховной Ставке? Что? Почти ничего!

Мы должны признать, что русское масонство оказалось талантливым учеником мирового масонства, умело работать в тайне и умеет хранить свои секреты.

Сколько истерик ни устраивал Мельгунов Кусковой и другим знакомым масонам, однако, ничего конкретного они ему так ведь и не сказали.

Прав не Мельгунов, а автор книги «Россия накануне революции», меньшевик Г. Аронсон, утверждающий, что главное разветвление русского масонства — политическое Думское масонство, было сверх— конспиративным. «Особенностью этой организации, — пишет он, — была прежде всего ее засекреченность, доходящая до того, что спустя много десятилетий ни один из ее участников не разгласил ни тайны ее состава, ни тайны ее деятельности» (стр. 109).

Мельгунову многое было неизвестно. Несмотря на все свои попытки добиться от знакомых масонов расшифрования деятельности русского масонства — это ему не удалось. В письме к Н. В. Вольскому от 15 ноября 1955 года известная русская масонка, Е. Кускова, видная деятельница, так называемого, «думского масонства» пишет: «Самый трудный вопрос о масонстве. Наше молчание было АБСОЛЮТНЫМ. Из-за этого вышла крупная ссора с Мельгуновым. Он требовал от нас РАСКРЫТИЯ всего этого дела. А узнал он об этом от тяжко заболевшего члена его партии (хоть убей не помню его фамилию: на Л., народник очень известный). Мельгунов доходил до истерик, вымогая у меня (еще в России) данных и заявлял, что ему «все» известно. Я хорошо ЗНАЛА, что ему ничего неизвестно, как и Бурышкину. Потом он в одной из своих книжек сделал намек, что такое существовало».

Намек на существование масонства в России С. Мельгунов сделал в книге «На путях к дворцовому перевороту». Хотя в ней он и пишет, что масонство сыграло значительную роль, но, находясь под гипнозом утвердившейся в кругах русской интеллигенции мысли о «несерьезности» масонства, не один раз делает различные оговорки, которые преуменьшают действительный размах русского политического масонства и его роль в разрушении России.

Нельзя признать серьезным его довод, что масонство уже по одному тому не могло играть большого значения в политических событиях, что все ложи были известны полиции и среди масонов были агенты полиции. Полиции было известно меньшинство из существовавших лож — главным образом принадлежавших к, так называемому, традиционному обрядовому масонству. И есть основание думать, что некоторые ложи были рассекречены намеренно, чтобы именно на них сосредоточить главное внимание агентов полиции и таким образом отвлечь внимание от других, более тайных лож. История мирового масонства богата примерами, когда для отвлечения внимания общества и властей, помимо обычных легальных лож, создавались параллельно еще особые тайные ложи, или тайные ложи внутри уже существовавших лож. Тайная ложа внутри явной ложи, подлинно революционные и глубоко законспирированные, помимо безобидных лож, в которых практикуется нелепая и смешная обрядность — это самый любимый прием масонов.

Такая же картина была и в России до запрещения масонства. Вот что читаем мы в исследовании французского историка: «Французская культура в России». После победы над Наполеоном, вернувшиеся из Франции гвардейские офицеры «не удовлетворялись существующими в России масонскими организациями, которые недостаточно отвечали их революционному настроению. Поэтому, прикрываясь существующими ложами, они основывают новые еще более тайные организации, преследующие уже чисто разрушительные цели».

«…Когда при Александре I подходящей системой масонства была признана шведская система, — пишет бр. Б. Телепнев, — многие масоны, особенно французского направления, не могли примириться с создавшимися «порядками и образовали самостоятельные тайные ложи и капитулы и в результате в июне 1821 года Заместитель Великого Мастера Великой Ложи «Астерия», генерал-лейтенант и сенатор Егор Кушелев, возмущенный состоянием масонских лож в России, представил Государю обширный доклад, в котором умолял его или закрыть ложи совершенно, или реформировать их, введя строгую дисциплину, единую систему работ и централизацию управления… (см. «Заметки о масонстве»).