Марк Алданов - Земли, люди

Въ самой Англіи начиналась реакція противъ расправы 1916 года. Многіе англичане чувствовали, что съ Ирландіей выходитъ не совсѣмъ хорошо: міровая война, какъ всѣмъ извѣстно, велась за освобожденіе угнетенныхъ народовъ. Кромѣ того, казнь Роджера Кэзмента и его сообщниковъ вызвала большое раздраженіе въ Америкѣ, гдѣ ирландцы пользуются немалымъ вліяніемъ. Самъ Вильсонъ былъ ирландскаго происхожденія, а въ 1916 году никакъ не приходилось раздражать президента С. Штатовъ.

Въ концѣ года на смѣну Асквиту пришелъ Ллойдъ-Джорджъ. Новое англійское правительство объявило амнистію участникамъ Дублинскаго возстанія. По тому самому дѣлу, по которому ихъ товарищи были казнены, они отдѣлались нѣсколькими мѣсяцами тюрьмы. Случайности военнаго суда, случайности спѣшнаго слѣдствія странно подѣлили ирландскихъ революціонеровъ: однихъ отправили на эшафотъ, передъ другими открыли большую политическую карьеру. Такъ часто бываетъ въ пору революціи и гражданской войны.

Де Валера, еще до амнистіи, былъ намѣченъ кандидатомъ и въ законодательныя учрежденія, и въ высшіе органы «Шинъ-фэна». Его возвышеніе произошло съ необычайной быстротою. Виднѣйшіе революціонеры погибли, освободилось много вакансій. Де Валера былъ окруженъ ореоломъ чужого мученичества. По взглядамъ, онъ въ ту пору занималъ въ партіи среднюю позицію, — почти всегда наиболѣе выгодную. Онъ говорилъ, что не является «доктринеромъ республики» и удовлетворился бы признаніемъ за Ирландіей правъ доминіона. Но, разумѣется, и независимо отъ побочныхъ обстоятельствъ, какъ человѣкъ умный, образованный, честолюбивый и упрямый, де Валера имѣлъ достаточно данныхъ для того, чтобы стать вождемъ партіи. Онъ имъ скоро и сталъ. Гриффитъ не сочувствовалъ возстанію 1916 года и не принялъ въ немъ участія. Быть можетъ, поэтому, съ одобренія самого Гриффита, на постъ главы партіи былъ выдвинутъ де Валера. Черезъ нѣкоторое время англійскія власти снова его арестовали и заключили въ Линкольнскую тюрьму.

Изъ этой тюрьмы онъ бѣжалъ 3-го февраля 1919 года. Побѣгъ его произошелъ въ чрезвычайно эффектной обстановкѣ. Какъ-то вечеромъ къ нему въ камеру зашелъ священникъ, посѣщавшій обычно заключенныхъ. Во время бесѣды съ де Валерой, священникъ разсѣянно положилъ на столъ ключъ отъ входной двери. Де Валера капнулъ воскомъ свѣчи на столъ, а затѣмъ, улучивъ моментъ, быстро сдѣлалъ отпечатокъ ключа на воскѣ. Черезъ нѣкоторое время его друзья получили изъ тюрьмы шуточную открытку. На ней былъ изображенъ пьяница, тщетно старающійся всунуть въ замокъ ключъ.

Сообразительные друзья догадались: де Валера посылалъ имъ точное изображеніе ключа, необходимаго ему для побѣга. Такой ключъ былъ немедленно изготовленъ и запеченъ въ пирогъ, посланный де Валерѣ въ качествѣ подарка отъ родныхъ. Но изготовленный по рисунку ключъ не подошелъ къ замку. Тогда въ тюрьму, опять-таки въ пирогѣ, были отправлены необходимые матеріалы. Одинъ изъ товарищей де Валеры по заключенію, знавшій слесарное ремесло, поддѣлалъ ключъ. При помощи этого ключа, де Валера въ условленное время отворилъ дверь, вышелъ изъ тюрьмы, сѣлъ въ приготовленный для него сообщниками автомобиль и скрылся.

Во всемъ этомъ дѣлѣ какъ будто много неправдоподобнаго: и камеры въ современныхъ тюрьмахъ освѣщаются не свѣчами, а электричествомъ, и дверь для бѣгства нужно открыть не одну, и сторожа сидятъ обычно у каждой двери тюрьмы, и ключъ мудрено изготовить по шуточному рисунку на открыткѣ, и передача ключей въ пирогѣ удается больше въ романахъ Понсонъ-дю-Террайля. Однако, не подлежитъ сомнѣнію, что де Валера бѣжалъ именно такимъ способомъ, — развѣ только легенда чуть пріукрасила кое-какія подробности. Остается предположить, что порядками Линкольнской тюрьмы вѣдали совершенные ротозѣи. Добавлю, что главнымъ организаторомъ побѣга былъ легендарный ирландскій заговорщикъ Михаилъ Коллинсъ, Робинъ-Гудъ революціоннаго эпоса Ирландіи.

Этотъ побѣгъ вызвалъ сенсацію въ Англіи. «По непростывшимъ слѣдамъ де Валеры» пустились не только сыщики, но и репортеры. Непростывшіе слѣды эти находились въ самыхъ разныхъ мѣстахъ Европы. Де Валера такъ найденъ и не былъ.

Побѣгъ создалъ ему на родинѣ огромную популярность. Въ Ирландіи, вдобавокъ, настроеніе совершенно перемѣнилось: прежде шинъ-фэнеры составляли въ странѣ небольшое меньшинство; на выборахъ же, послѣдовавшихъ за перемиріемъ, партія одержала полную побѣду. Всѣ только и говорили о возстаніи. Это было не совсѣмъ логично. Казалось бы, въ пору міровой войны было больше шансовъ на успѣхъ возстанія, чѣмъ послѣ 11 ноября 1918 года, когда у Англіи освободилось пять или шесть милліоновъ солдатъ. Здѣсь, до нѣкоторой степени, оправдывалось изреченіе лорда Сесиля: «Ирландія разумныхъ рѣшеній не принимаетъ принципіально». Партія «Шинъ- фэнъ» въ ту пору возлагала большія надежды на Америку: Вильсонъ принудитъ Англію дать ирландцамъ независимость. Этотъ разсчетъ, конечно, также не свидѣтельствовалъ о большой политической проницательности.