Станислав Николенко - Полтавская битва. 1709

Войны начинаются по-разному и по разным поводам. Они сопутствуют человечеству на протяжении всей его истории, стремясь заполнить ее собою без остатка, подтверждая этим справедливость крылатой фразы, гласящей, что история человечества – это история войн. Некоторые из них настолько масштабны и длительны, что претендуют на роль эпохальных, поэтому целые периоды в истории именуют по названию подобных войн. Например, эпоха крестовых походов или, скажем, наполеоновских войн. К таким эпохальным конфликтам можно отнести и войну Северную – самую длительную в XVIII веке. Армии самых могучих стран Восточной и Северной Европы сошлись тогда на полях сражений, чтобы двадцать один год терзать друг друга, стремясь перекроить границы и увеличить территории своих государств за счет соседей. Самой яркой страницей той войны, ее апогеем можно с уверенностью назвать сражение под Полтавой. Но это случилось лишь на девятом году войны, а начиналось все как небольшой конфликт, который должен был бы закончиться всего за один военный сезон. Для главного вдохновителя войны двадцативосьмилетнего российского царя Петра Алексеевича это была война за выход к морю. Претендуя на земли

Ингермапландии [1] Ингерманландия (древнее название – Ижорская земля) – местность на берегах Финского пролива и реки Нева, в древности принадлежала Великому Новгороду, потом России, в 1617–1702 гг. – Швеции, а с 1702 г. – снова России. , которые Россия потеряла в период «смутного времени», в начале XVII века, Петр I и начал прорубать свое пресловутое «окно в Европу». Он решил рискнуть и напасть на своего северного соседа, используя то обстоятельство, что на шведском престоле оказался неопытный малолетний король. Карл XII вступил на престол, не дожидаясь своего совершеннолетия, в пятнадцать лет от роду. Для соседей, в свое время потерявших достаточно обширные территории – они были присоединены к Швеции в результате Тридцатилетней войны, – это был сигнал к действию. Кроме России, к Швеции территориальные претензии имели и давняя ее соперница Дания, а также дряхлеющая с каждым годом, но еще имеющая неплохой военный потенциал Польша. По отдельности начинать войну правители этих стран не решались – им еще был памятен гром побед шведского короля Густава-Адольфа в Тридцатилетнюю войну. Слава шведского оружия заставила их призадуматься и начать поиск союзников для создания антишведской коалиции. Царь Петр хоть и завел регулярную армию по европейскому образцу, но имел большие сомнения относительно ее боевых качеств, поэтому, чтобы усыпить бдительность шведов, заключил с ними договор о мире ровно за неделю до подписания антишведского союза с польским королем Августом II. Союз оформился быстро. К нему кроме русского царя Петра I и вышеупомянутого польского короля примкнул и датский король Фредерик IV. Союзники сговорились начать боевые действия в 1700 году, а пока все они наперебой цинично бросились поздравлять молодого шведского короля с восшествием на престол. Однако механизм войны был запущен, и вскоре гром грянул – союзники без официального объявления войны начали против Швеции боевые действия. Война началась с вторжения датских войск в Голштинское герцогство, которое пользовалось покровительством Швеции, чтобы включить его в состав Дании. Одновременно войска польского короля Августа II (он при этом был еще и саксонским курфюрстом) вступили в шведскую Лифляндию. Последним, под осень, отправился воевать под Нарву и Петр I. В октябре российская армия взяла в осаду этот город и начала его обстрел.

Действия союзников глубоко задели юного шведского короля. Особенное негодование Карла вызвало двурушничество Августа II и Фридриха IV, которые оба доводились ему двоюродными братьями по матери. На государственном совете Карл XII громогласно заявил, что собирается наказать своих обидчиков за вероломство и разгромить их поодиночке. Он пообещал также не складывать оружия до тех пор, пока не покарает всех своих врагов.