Array Сборник статей - Сборник трудов участников городской научной конференции «Дух и культура Ленинграда в тылу Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов»

Были и другие суждения. Сразу после Февральской революции писатель Александр Амфитеатров, основатель «Русской воли», в печати и на митингах выдвигал требования убрать бронзовые статуи царей, раз идет борьба с царизмом и его идеологией. К идолам самодержавия Амфитеатров причислял прежде всего Медный всадник и памятник Николаю I на Исаакиевской площади.

Защищая художественно-историческую ценность дворцов и памятников имперской России, А.Н. Бенуа призывал не обижать себя и не обкрадывать, не губить красоту, доставшуюся в наследство, наоборот, беречь ее и пользоваться ею. В июле 1917 г. в статье «О памятниках» А.Н. Бенуа доказывал вполне, казалось бы, очевидное:

«Красоты, созданные при монархии, только кажутся рожденными произволом, на самом же деле в них проявились достижения очень сложной, многовековой культуры; они – результат бесконечной цепи традиций, бесконечного “атавизма идеалов”, и именно идеалов, а не просто угодничества. Будем копить искусство, а не тратить. Этот вид бережливости приличествует демократии ».

В 1924 г. город обрел другое имя, и уже как Ленинград вошел в эпоху «социалистического» общества с его идеологией и моралью, постепенно превращаясь в державный город с областной судьбой.

Июнь 1941 г. Ленинград встретил солнечным, шумным, изумительным. Уже в ночь на 23 июня прозвучала первая сирена: вражеский бомбардировщик № 1 летел по направлению к Ленинграду, был атакован зенитной батареей и сбит. С 19 июля были введены карточки на продукты и промтовары.

Вскоре поэтесса Ольга Берггольц оказалась в группе самозащиты своего дома на улице Рубинштейна и вспоминала об этом в книге «Дневные звезды»:

«Уже сгорели Бадаевские склады – продовольственные запасы Ленинграда, и когда они горели, маслянистая плотная туча встала до середины неба и закрыла вечернее солнце, и на город лег тревожный, чуть красноватый сумрак, как во время полного солнечного затмения – первый вестник голодного мора, уже вступившего в наш осажденный город.

Мы были взволнованы странной листовкой, которую разбросал во время последней бомбежки немец, уже после пожара Бадаевских; она состояла из одной только фразы: “Ждите серебряной ночи”, и, конечно, внизу подлая виньетка и буквы “шт. в з.” – что означало “штык в землю ”».

В начале сентябре 1941 г. немцы пыточным поясом блокировали город с суши полностью, и не перерезанной осталась лишь узкая полоска через Ладогу. Большего фашисты достичь не смогли, остановились. Поняли: легче – голодом уморить, запереть и уморить голодной смертью, с воздуха растолочь, превратить в пылающий костер, в груду развалин эту Северную Пальмиру, в пепел, в сажу, в город-труп. В допетровское болото.

Немецкий военно-морской штаб издал секретную директиву «О будущности города Петербурга»:

«Фюрер решил стереть город Петербург с лица земли. После поражения Советской России нет никакого интереса для дальнейшего существования этого большого населенного пункта. Предположено тесно блокировать город и путем обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сравнять его с землей».

С газетных страниц врезаются в память стихи Анны Ахматовой: «Вражье знамя / Растает, как дым. / Правда за нами, / И мы победим!».

Ленинград олицетворяет великий искупительный подвиг народа перед судом истории – подвиг в годы Великой Отечественной войны 1941–45 гг. 900 дней и ночей в пыточном кольце врага, потеряв миллион жителей, погибших от голода и холода, бомбежек и артобстрелов, город выстоял, не сдался и вновь потряс мир исполинским духом и мужеством. После блокады Ленинград пережил трудную эпопею восстановления и возрождения исторических памятников.

Время не смоет облик ленинградцев, юношеский, самоотверженный. Они остались в книгах, в памяти друзей, внуков и правнуков, на музейных стендах. Память о них – правда Истории.

6 сентября 1991 г., после общегородского референдума, Санкт-Петербургу было возвращено его исконное, настоящее имя. Пройдя свой крестный путь, город заслужил право на воскресение.

Глядя на красоту, застывшую в камне, на спокойное и неостановимое движение широкой Невы, нельзя не уверовать в великое будущее Санкт-Петербурга, пожелав при расставании вслед за Пушкиным: «Красуйся, град Петров, и стой / Неколебимо, как Россия ».