Александр Рупасов - Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934

Cm. решение «О латышах» от 14.3.1929 (раздел 1).

См. решение «О Румынии» от 28.3.1929 (раздел 1). Как известно, антагонизм между СССР и Румынией вызывался не различием подходов к организации плебисцита в Бессарабии, а его абсолютной неприемлемостью для Бухареста.

См. Sheila Fitzpatrick. Ibidem. Н.Н. Покровский уподобил принятие решений «инстанции» «сакрализованному действу» (Н.Н. Покровский. Указ. соч. С.36). Разумеется, в этом нет ничего необычного: «политическая жизнь и церемониал не суть отдельные «вления, одно серьезное, другое поверхностное. Ритуал – не маска силы, но сам по себе способ властвования» (David Canadine. Introduction: divine rites of kings//David Canadine and Simon Price (eds.). Rituals of royalty: power and ceremonial in traditional Societies. Cambridge, etc., 1987. P.19).

См.: Andrea Graziosi. The great Soviet peasant war: Bolsheviks and peasants, 1917–1933. Cambridge, Mass., 1996. P. 71–72.

Достаточно вспомнить, что логика борьбы нечаянно (и скандально) привела Л.Д. Троцкого к тому, чтобы в качестве исторического образца поведения оппозиции избрать Ж. Клемансо – «тигра» классического парламентаризма.

Сила этих традиционных установлений сказывалась в терминологии, согласно которой деятельность партийных органов, включая Политбюро, направлялась секретарями. Именно в этом качестве протоколы Политбюро подписывались Сталиным, а в его отсутствие Молотовым или Кагановичем. Когда в протоколе Оргбюро (от 27 августа 1928 г.) появилась запись о возложении функций председателя этого органа на Кагановича, Томский немедленно заявил протест. «До сих пор в нашей практике мы избегали института председателей в парторганах, – написал он Молотову. – Правда практически председательство в Оргбюро и Политбюро всегда поручалось какому-либо одному товарищу (Каменев, а потом Рыков – в П. Б., Молотов – в Оргбюро), но таковой формально не являлся председателем П. Б. или Оргбюро». Молотов немедленно извинился зa невнимательность и заверил, что протокол Оргбюро будет должным образом изменен. (Записка М.П. Томского В.М. Молотову, 31.8.1928. – РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 255. Л. 97; Записка В.М. Молотова М.П. Томскому, 1.9.1928. – Там же. Л. 98).

Основные выводы классической работы Патрика Серио «Analyse du discours politiqui soviétique» (1985) изложены в: Ю.С. Степанов. Альтернативный мир, дискурс, факт и принцип причинности// Ю.С.Степанов (ред.). Язык и наука конца ХХ века. М., 1995, С. 38–44. Благодарим Н.Б. Вахтина, указавшего нам на значимость исследований П. Серис для лучшего понимания этой темы.

Там же. С. 42.

В «горизонтальном измерении» скудость аутентичной информации при ощущении своей сопричастности деятельности высшей инстанции провоцировала конструирование и распространение собственных версий, слухов (см. ниже).

А. Сперанский. О Сталине: Впечатления от встреч//Известия. 7.11.1936.

О взаимосвязи конкретности мышления со склонностью к магии формул и устойчивых словосочетаний см.: в частности: Л. С. Васильев. Некоторые особенности системы мышления, поведения и психологии в традиционном Китае//Л. А. Делюсин (отв. ред.). Китай: традиции и современность: Сб. статей. М., 1976. С.58. В неопосредованной, устной форме урок такого поведения был преподан послу в Швеции А.М. Коллонтай. После аудиенции у Сталина, рассказавшего ей, как Политбюро разрешило конфликтный вопрос о шведском займе, Коллонтай поведала дневнику: «В нашей работе не надо быть инициативной. Надо «проводить задания», а не создавать и находить прицелы» (A.M. Коллонтай. Записки за 23 года дипломатической работы. Тетрадь десятая. 1933 г. – РГАСПИ. Ф. 134. Оп. 3 Д. 19. Л. 67).

А.К. Байбурин, А.Л. Топорков. У истоков этикета: Этнографические очерки. Л., 1990. С. 66.

Остается неизвестным, было ли это разделение первоначально произведено только при подготовке беловых протоколов (копий) или же охватывало и оригиналы. К сожалению, Н.Н. Покровский, с большой глубиной проанализировавший эту группу источников, в своем очерке не затрагивает вопроса о разделении протоколов ПБ на «обычные» и «особые». Доступные материалы черновых протоколов (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163).

Единственный выявленный нами случай расхождения следует, вероятно, отнести за счет технической ошибки. В протоколе № 71 (особый № 69) от 4 апреля 1929 г. значилось, что «вопрос Комиссии Внешних Сношений» о помощи польским швейникам (п. 47) был внесен «тт. Фигатнером, Васильевым», в другой (рассылочной) версии протокола № 71 был указан только Фигатнер (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 7. Л. 59; Там же. Оп. 3. Д. 733. Л. 9).