Михаил Провозин - Из истории народного образования в Апшеронском районе Краснодарского края

«Прошу Вас в течение четырёх суток с особым от себя нарочным донести мне:

1. В чьём доме и на каких условиях открыта школа?

2. Кто согласился учить детей и с какою платою или условием?

3. Сколько поступило мальчиков или девочек в школу грамотных и сколько неграмотных?».

Пистолькорс не упускал из виду и создание библиотеки, следил за тем, чтобы офицеры и казаки могли иметь возможность знакомиться с периодической печатью. «По существующему порядку в Кубанском казачьем войске, – напоминал Пистолькорс, – удерживается для бригадных и полковых библиотек из жалования офицеров по одной копейке с рубля». Наблюдать за исправностью полковой библиотеки вменялось в обязанности уряднику Ерёменко, слывшему, по-видимому, наиболее грамотным среди служащих. Для полковой библиотеки выписывались такие журналы, как «Военный сборник», «Русский Инвалид», «Сенаторские ведомости», а также газеты «Кавказа» и «Санкт-Петербургские Ведомости». По установленному порядку газета «Санкт-Петербургские Ведомости» должна была отправляться по всем станицам и оставаться в ней не больше двух или трёх дней. Вся корреспонденция получалась через Старокорсунское почтовое отделение. Газеты после прочтения направлялись на хранение в станицы Тверскую и Самурскую. Хорунжему Цуревскому поручалось отправлять во все станицы №26 полка для прочтения газету «Кавказ». Газету хорунжий мог «задерживать» не больше двух или трёх дней и отправлять дальше по станицам: «„Военный сборник“, „Русский Инвалид“ и „Сенаторские Ведомости“ как газета официальная остаются при штабе полка. <���…> Кроме этого, по приказанию г. Наказного атамана, препровождено ко мне 20 экземпляров объявлений и сообщено желание Его Императорского Высочества командующего Кавказской армией, чтобы эта новая народная газета как обещающая полезное чтение для казаков, была как можно больше распространена в войске… Приказ этот прочитать для всеобщего сведения на полных общественных сборах. Подлинный подписал подполковник Пистолькорс 26 февраля 1864 г.».

Уезжая на новое место службы, в своём последнем приказе (№42 от 30 сентября 1864 г.) подполковник Пистолькорс с чувством гордости отмечал: «…Во всех сотнях №26 полка строевые казаки составили школы, сознавая, что в нашем казачьем сословии все степени возвышения доступны беднейшим из казаков, если только он образован, честен и храбр… <���…> Сыновья и дочери ваши почти все учатся в школах, и из невежественных мужиков сделаются, Бог даст, умными, образованными казаками и офицерами».

По правилам, утверждённым правительством России в 1884 году, функцию начального обучения выполняли церковно-приходские школы. Позже начальные школы для детей казаков стали называться казачьими училищами. В церковно-приходской школе обучались в основном дети иногородних, а если и казаков, то беднейших, ибо платы здесь не брали, и учились в такой школе в большинстве девочки. Срок обучения в станичных школах, по свидетельству историка Л. В. Македонова [Л. В. Македонов. В горах Кубанского края. – Воронеж, 1908], и к началу 1900-х годов был двухлетний или четырёхлетний. Посылали туда мальчиков в раннем возрасте – 7—8 лет, и даже 6-ти, «пока мальчик не годен в работу». Первый класс составляли ученики 1, 2 и 3 года обучения, второй класс – 4, 5 и 6 года обучения. В одноклассных училищах изучались: Закон Божий, русский язык с чистописанием, арифметика и церковное пение. В двухклассных училищах к этим предметам добавлялись история, география, естествознание. Начальное обучение обязательно включало в себя элемент трудового воспитания.

Духовенство всё активнее брало власть над всеми типами школ. По наблюдению Л. В. Македонова, «священники здесь присваивают такие права, которыми они никогда не пользовались в России». Одной из причин текучести учительских кадров являлись «ссоры с духовенством, претендующим на полную подчинённость учителя». Церковно-приходские школы в своей работе главное место отводили Закону Божьему, церковнославянскому чтению и церковному пению. По русскому языку и арифметике знания давались низкие. Вредила школьному делу, как отмечал историк, «частая смена учителей… Унылая жизнь в глухой станице угнетает интеллигентного человека, и каждый попавший сюда по нужде учитель думает, как бы перебраться отсюда. Редкий протянет два-три года, и учение идёт кое-как… Внешкольного образования, можно сказать, почти совсем не существует – нет ни библиотеки, ни читален, ни воскресных школ и повторительных курсов, ни чтений. Собственных книг у населения нет. Из газет только в станичном правлении „Областные ведомости“, у священников журналов нет. Кругозор станичника очень ограничен. Кроме церкви нет никаких учреждений для массовых сходок. Станичное правление служит не только центром хозяйственно-административной службы, но и клубом для станичников».