Василий Киреев - Пёзский волок. Серия «Мои кольца. Встречь солнца». Книга первая

– У него корреспонденты интервью брали, а с завода инженеры приезжали, – комментирует мне Анатолий, а сам дергает Сашу за рукав, – веди гостей в дом-то, накорми, а то всё рассказами потчуешь, а им ехать ещё.

– А что, новый-то дом не пойдём смотреть? – обиженно спрашивает Саша. – Я его сам строю…

Идём. Недалеко от старого – сруб нового дома, он подведён под крышу, но ещё не пропилены окна и двери, поэтому и внутрь приходится попадать, подлезая под сруб через лаз. Саша вдохновенно рассказывает о том, где будут спальни и кухня и откуда будет чудный вид на Пинегу, а у меня на языке один вопрос:

– А что, дом тоже сам? В смысле, один?

– Дак, вот, сложно дом одному, – сетует Саша. – Но ничего, я приспособился. Вот, смотри: сюда трактором, здесь блок, эдак заведу один конец. В этом году приспособился. В прошлом-то не мог, руку повредил.

– А сейчас прошла?

– Да где там, – показывает он на плохо гнущиеся пальцы, – немного поджила, да и я приспособился: я вот эдак ей, – и он показывает, как он заводит негнущуюся руку за спину…

Женщины пришли с грибами, и за столом – картошка, грибы, жареные и солёные, и сковородка вкуснейшей речной рыбёшки. Всё сегодняшнее, сам сегодня с утра сетки проверил.

– Ну, по одной за знакомство?

После «по одной» разговор пошёл веселее. Вот, например, пять запомнившихся из него сюжетиков – рассказок, локальное, так сказать, «Ребятам о зверятах».

« Утки ».

– Эхх, ребята! Знал бы, что приедете, уток с собой дал бы. Вчера ездил на тракторе, вижу – утки. Ну, две-то стрельнул. Дак ветер был, их за озеро отнесло. Не стал раздеваться, лазать за ними. Знал бы, что вы будете – слазил бы.

– А так что, пропали?

– Да не, ты что. Кто ж их возьмёт-то? Завтра на тракторе с той стороны заеду…

– А собаки-то не было?

« Собака ».

– У меня отличная собака. Только молодая ишшо, дак в воду лезть-то не хочет… Вот я её и обучаю. Как обучаю-то? Дак, стрельну утку, разденусь, да принесу ей. А как же? Надо ж всё самому показать…

– А часто на охоту-то ходите? Много зверя?

– На охоту… – передразнил Саша. – Идёшь по делам, дак и принесёшь что.

« Заяц »

– Вот, пошёл я в лес. Грибов набрал – дак чижало идти. Гляжу, прям на тропинке – заяц. Стоит, смотрит. Ну, я и его принёс домой.

– Как принёс?

– Ну как, как. Поймал и принёс.

– А что, с ружьём, что ли, за грибами-то ходите?

– Да с каким ишшо ружьём? Так принёс. Загонял и принёс.

– Как загонял?

– Да что ж ты непонятливый, дак? Ну он от меня, я за ним. Он опять от меня, я опять за ним. Вот, и загонял. А ещё сижу вот в лодке на озере…

« Олень »

…Глядь – рога плывут, прям в воде. Подплыл к ним – а то олень. Ну, я ножом его. Вот, с мясом теперь.

– Да ты про зиму-то, про куропаток, – вступает снова в разговор Анатолий Иванович.

« Куропатки ».

– Зима. Вот, он за рулём (показывает пальцем на Анатолия). Да что я – ты и говори.

– Ну да, зима. Я за рулём, метель – еле дорогу видно. А сзади – Саша сидит. Вдруг как крикнет мне – «А ну, стой!» А сам окно открывает. А карабин у него пятизарядный. Только остановился – а он «бабах, бабах, бабах, бабах, бабах». Стоим, тишина. Минуту стоим, другую. А потом он и говорит: «Что, долго стоять-то будем?» – «Дак, а что?», – отвечаю. «Что, что. Лыжи надевай, да за куропатками дуй». Надел я лыжи – пошёл в указанную им сторону. Приношу четыре куропатки. «А пятая где?» – «Дак, всё обыскал, нету…». «Ээх, – произносит Саша, – ладно, я сам». И через пять минут возвращается с пятой.

Были ли еще рассказки? Может, и были. Хотел, например, схватить Саша убитую утку из воды, да промазал, рукой-то. Руку вытаскивает, а в ней окунь трепыхается… А, может, и не было. По второй?

– Вы, ребята, пейте. А мне ещё самому работать нужно…

Тогда и нам надо двигаться – по пути у нас ещё паромы, а они в это лето в темноте не работают. Проезжаем Кулойский канал, рассмотрев в этот раз здание управления. Потом Кучин Нос 7 7 Самая крупная «подкомандировка» Пинежского отделения Кулойлага (1937 – 1942). Одно из самых зловещих мест ГУЛАГА. . Притормаживаем у Олмы, без труда находим просеку, по которой в марте выбирались из подтаявшего Кулоя через лагерные бараки урочища Игнашево. Вот и граница Мезенского района. И точно по границе административной – граница природная, небо с той, мезенской стороны, чистое, а лес и дорога освещены солнцем. Пожалуй, тоже знак.

Через широченную у Кимжи Мезень в этом году понтон. А вот через Пёзу – паром. Смешной паромчик через Пёзу вмещает в себя пару-тройку машин, зато работает «по факту»: подъехала машина – он и едет.