Дионисий Алферов - Узловые точки русской истории

В русской истории очень тесно переплетены церковная, государственная и национальная составляющие, так что вычленить какую-либо одну из них довольно затруднительно. Один из русских церковных историков верно заметил, что история Русской Церкви разделяется на эпохи по великим князьям, царям и императорам. Но и сами русские князья, цари и императоры, как христианские государи воспитаны Церковью, и вся их деятельность так или иначе от Церкви исходила и к ней же направлялась. Русские при св. благоверном князе Владимире получили от Византии не только христианское догматически отчеканенное учение, но и христианский государственный строй – православную монархию. Под влиянием монархического идеала складывалась вся русская государственность со своими отличительными особенностями. В рамках этого государства под водительством Церкви постепенно формировался единый русский народ. Окормляя народ и взаимодействуя с государством, одна из провинциальных митрополий Константинопольского патриархата постепенно возросла в Русскую Церковь.

Эти три составляющих русской истории: церковная, государственная и национальная, позднее нашли свое выражение в триединой формуле: Православие, Самодержавие, Народность, и в аналогичном воинском призыве: За Веру, Царя и Отечество. Вместе их можно объединить понятием Историческая Россия,та Россия, которая сложилась за девять с половиной веков своей христианской истории. Очевидно, что и сегодня всякому движению, претендующему на название русского патриотического необходимо исповедовать свою преемственность с исторической Россией. Для этого нужно не только хорошо знать русскую историю, но и правильно ее понимать и любить.

История России изобилует страданиями и кровью, многими бедствиями и катастрофами. Один историк верно засвидетельствовал, что если обозначить русскую историю одним словом, то этим словом будет трагедия.Трагедий в нашей истории много, причем самые большие из них случались даже не от внешних напастей, а от внутренних разделений. Только при поверхностном взгляде на русскую историю можно говорить, что разделения и расколы в нашем народе случались лишь по причине личных страстей и амбиций. Едва ли не больше конфликтов (и наиболее ожесточенных!) бывали между единокровными по причине разных жизненных установок и национально-государственных идеалов. Уже князю Владимиру пришлось разрывать с языческой верой и обычаями отцов ради истины Христовой, и конфликт его с бывшими соратниками, оставшимися в язычестве, был неизбежен. Великие князья суздальские, а затем московские для объединения Руси строили самодержавие, и не могли убедить новгородских «демократов» в его пользе иначе, как только на поле брани. Разрывом кончилась прежняя дружба царя Иоанна Грозного с князем Андреем Курбским, царя Алексея Михайловича с патриархом Никоном и сего последнего с протопопом Аввакумом – и прежде всего потому, что их церковно-государственные взгляды оказывались несовместимыми.

В этом смысле историю России интересно сопоставить с историей ветхозаветного Израиля, в котором постоянно происходило промыслительное разделение между рабами

Божиими, желавшими служить Ему Единому, и рабами греха, служившими другим богам. В истории Израиля служители истинного Бога постоянно сталкиваются с богоотступниками, пророки Господни – с пророками Ваала. Одни создают храм Божий, другие оскверняют его; одни радостно встречают пришествие Мессии, другие готовят Ему крест. В одном поколении встречаются Иоанн Креститель и Апостолы с одной стороны, и Ирод, Анна и Каиафа с другой. При таком диапазоне духовно-нравственных состояний желаемое национальное единство постоянно рвется. Обретается оно Израилем только после христоубийства и извержения из своих рядов евреев-христиан. И основа этого единства антихристианская, противобожная.

Нечто подобное мы наблюдаем и в истории России. В лице своего крестителя – благоверного князя Владимира, русский народ вступает в завет с Богом. Но далеко не все способны понимать высоту этого служения, тем более подчинить свою жизнь (личную, общественную, государственную) этому служению. Отсюда такое внутреннее напряжение в русской истории, где святость и грех часто встречаются рядом, как свет и тень: святые Борис и Глеб – и окаянный Святополк, святой князь Михаил Тверской и Юрий Московский, и т. д. Русская история знает много примеров святости, благочестия и доблести, но едва ли меньше примеров низости и подлости. По этому поводу Константин Леонтьев остроумно заметил, что русский человек может быть или отчаянным грешником, или святым, но редко бывает просто порядочным человеком. Цели земного преуспеяния и материального благополучия объединяют современное западное общество, как и еврейство.