Андрей Брыксенков - О нацизме. Три ответа. Уроки истории

Удивлялись русопяты из-за своей национальной растяпистости.

Ещё в советское время украинские националисты стали организовывать молодёжные военизированные отряды. Особенно в западных областях. От предостережений украинская общественность отмахивалась: «Це ж дiти!»

Пришло время и эти «дiти» стали садить из градов по детям Донбасса, стали жечь одесситов, стали расстреливать своих же граждан на Майдане, убивать несогласных. Ну и, конечно же, факельные шествия, националистические знамёна, портреты Бандеры и зиги.

Всё это очень тревожно. Тем не менее, несмотря на неонацистские проявления, есть убеждение, что, в данный момент непосредственной угрозы прихода к власть фашистов в той лили иной стране нет. В большинстве развитых капиталистических стран господствующий класс не собирается отказываться от существующей системы правления. Он ещё считает её действенной. Но не преувеличивая опасность фашистской угрозы, не следует её и недооценивать.

Поэтому необходимо вести неослабевающую разъяснительную работу в массах, воспитывая жгучую ненависть к фашизму-наацизму, как к самому отвратительному и паразитическому порождению капитализма. Врага нужно не только ненавидеть, но и знать.

В молодежной аудитории, да и не только в молодежной, при обсуждении последствий, вызванных политикой фашистских клик, как правило, возникает ряд недоуменных вопросов, причем обычно эти вопросы относятся к германскому фашизму, к нацизму, наиболее обнаженно и резко продемонстрировавшему свою человеконенавистническую суть.

Содержание их можно свести к трём положениям:

1. Почему народ Германии, проголосовав за нацистов на выборах в Рейхстаг, допустил коричневую свору к власти?

2. Чем объяснить, что антигуманная идеология нацистов и разбойничья политика Гитлера были положительно восприняты широкими слоями населения Германии?

3. Почему культурная нация скатилась в своей ненависти к «недочеловекам» до уровня людоедского племени?

Ответы на эти вопросы не лежат на поверхности событий.

Чтобы понять причины успехов национал-социалистической партии на пути к власти, особенности одурманивающего влияния на население пропаганды насилия и шовинизма, мотивы внешнеполитических акций гитлеровского правительства, необходимо обратиться к основным аспектам нацистской идеологии и уяснить политическую и экономическую ситуации, предшествовавшие фашистскому перевороту.

Ещё до войны, а в послевоенное время тем более, многомудрые философы настойчиво искали исходные идеологические начала, так сказать, корни, из которых пророс нацизм. Искали недолго, корни нашлись. Ими оказались идеи мятежного философа Фридриха Ницше.

Действительно, Ницше, не являясь нацистом, выдвигал в своих философских работах неординарные идеи, часть из которых оказалась созвучной мечтаниям Гитлера и его окружения.

Кроме Ницше многомудрые философы к «корням» нацизма отнесли и некоторые идеи Шпенглера, Шопенгауера, Юнга и даже Платона. Но, конечно, главным «корнем» были философские взгляды полусумасшедшего Ницше.

Действительно, с психикой у Ницше были нелады. Свои основные труды он писал, испытывая серьёзное психическое расстройство. А зимой 1889 года в Турине прямо на оживлённой улице он забился в тяжёлом приступе умопомешательства. После чего больной прожил, так и не приходя в нормальное состояние, ещё 11 лет и умер 25 августа 1900 года.

Конечно, для многих на Западе, а для послевоенных немцев в особенности, было выгодно представить бесноватых гитлеровцев как последователей учения психически больного человека, но такая идея не катит.

Во-первых, нацистские бонзы (а о рядовых штурмовиках нечего и говорить) были недостаточно образованы для того, чтобы не только изучать, но и просто читать труды Ницше. Даже такую немудрёную книгу как «Миф ХХ века», написанную главным идеологом гитлеровцев Розенбергом (окончил Московское высшее техническое училище, МВТУ, получив специальность инженера-архитектора) нацисты осилить не смогли, называв её путанной, непонятной и нечитабельной.

Во-вторых, нацистам никакие идеологические «корни» были не нужны. Им для проведения своей политики достаточно было простейшего постулата: «Пусть немцам будет хорошо». Это потом они с подачи Розенберга будут использовать отдельные высказывания Ницше и других реакционных философов в своих выступлениях, а отдельные идеи – как одобрение нацистской деятельности. Будут использовать, но отнюдь не как «корни», а как подпорки своей политики.