К востоку от них, в Богемии – Marcomanni, в Моравии – Quadi.
На севере Гермундуры граничили с Semnones, жившими по реке Шпрее, на запад до средней Эльбы, на восток до реки Одер.
В Силезии Lugii и Boio, к которым принадлежали также вандалы.
В Познани и Пруссии – Burgundiones, Gothones и другие. На берегу Балтийского моря – Rugii между Одером и Вислой, по нижней Эльбе Langobardi.
Вот главные civitates, на которые распадалась во времена Тацита германская раса. Кроме того, остаются не упомянутыми еще много имен, которые должны быть причислены к мелким подразделениям вышеназванных. Определить точные границы между областями, занятыми каждым из названных народцев, почти невозможно; можно только сказать, что границами не служили, во всяком случае, реки. Нам известно, например, что херуски жили по обеим сторонам Везера, бруктеры – по обеим сторонам Липпе, лангобарды – по обеим сторонам Эльбы и так далее.
У всех племен развивалась государственная власть, но развивалась отдельно в каждом. Большая часть тех задач, которые исполняет нынешнее государство, или были совсем неизвестны германцам, или же исполнялись не государством, а семьей, фамилией, родом. Потому говорят, что до поселения на римской почве германцы не знали настоящего государства, но жили исключительно в родовом быту, знали только государство родовое, то есть совокупность семей, соединенных в форме одной фамилии. Органом власти в этих отдельных маленьких civitates (Völkerschaften) были веча (concilia).
Укажем еще низшую единицу приводимой здесь схемы, подразделение civitates на так называемую сотню, pagus, по-немецки Gau, по-русски – волость. Это подразделение имело значение не политическое, а только судебное.
Таким образом, последовательная схема форм германского быта представляется в следующем виде:
1) германская раса – сознательного единства не существует, естественное единство – язык;
2) племена или колена – связь неопределенная, непостоянная и только религиозная (общие культы);
3) народцы (civitates) – связь и жизнь политическая, орган власти – вече;
4) волости или сотни (pagi, gaue) – судебные сходы.
Далее идут: 5) села и 6) дворы.
Если мы сопоставим германский быт с бытом славянским, то понятие германцев будет соответствовать понятию «славян вообще», понятие племен и колен будет соответствовать таким делениям, как «славяне русские», «славяне ляхитские» и так далее. Название civitates можно было бы применить к полянам, древлянам и другим, а название pagus – к русским волостям.
Теперь посмотрим, что же представляло собою древнее германское государство (ставя этот вопрос, мы имеем в виду только civitates, так как они одни были носительницами политической жизни). Рассмотрим несколько подробнее, можно ли убедительно доказывать существование родового государства в отдельных мелких германских племенах.
Сторонники теории родового быта доказывают, что государство в Германии имело очень ограниченное число функций, большую часть государственных задач исполнял род. «Древнегерманская община есть не что иное, как род, – говорит Грановский, популяризируя в своей статье “О родовом быте у древних германцев” взгляды Зибеля, – члены рода живут соседями в деревнях, или отдельными дворами на общей земле, марке, обнесенной со всех сторон лесом, болотом или другой природной границей. Это граница рода: на нее положено заклятие. Ее охраняют языческие боги (являющиеся демонами после введения христианства) и бесчеловечно жестокие постановления исключительно родовой общины.
Смерть ожидает инородца, самовольно переступающего рубеж… Не собственность, а происхождение, принадлежность к роду определяли значение лица в такой общине. Инородцу не было в ней места. Но родовые связи заключались не в одном кровном родстве: род увеличивался не через нарождение только. В состав его можно было вступить извне, посредством усыновления или брака. Вообще женщины служили часто посредницами и примирительницами родов, смягчая их начальную исключительность. Англосаксонская поэзия недаром называет женщину fre-odowebbe, то есть ткущая мир. Этот превосходный эпитет показывает ее значение в основанном на родовых отношениях обществе. Приобщенный посредством брака или другим образом к чуждой ему дотоле общине, инородец становится ее родичем, потомком ее родоначальника. Вымышленное искусственное родство (родовая фикция) заступало место кровного» (стр. 140, 141, 142). 5
С отдельным человеком родовое государство также не имеет никакого дела; оно знает его только в совокупности членов того или другого рода, то есть группы фамилий, соединенных в одно целое в форме рода. Всякий член рода ближайшей, или, лучше сказать, единственной властью над собой признает родоначальника; к этому последнему обращается с приказаниями, требованиями и государство, перед которым он несет всю ответственность за членов своей фамилии. Таков общий характер родового государства.
Читать дальше