Михаил Тихомиров - Труды по истории Москвы

Дворы в Китай—городе стояли очень тесно. Поэтому их площадь за исключением крупных боярских и купеческих дворов была очень незначительной. О размерах московского двора, находившегося в Китай—городе, дает представление купчая 1586 г. Торговый человек Воропаев, записанный в Гостиной сотне, продал игумену Соловецкого монастыря «двора своего поперег полсажени и две пяди земли» за 5 рублей. В данном случае речь идет только о полоске земли шириною в полсажени с лишним. Она тянулась рядом с двором, принадлежавшим Соловецкому монастырю, который хотел расширить свою усадьбу за счет соседней земли.

Вскоре Воропаев продал остальной свой участок тому же монастырю. Двор его стоял против Введенского монастыря в Китай—городе. На нем помещались «горенка да сени бревенные не покрыты, да погреб под сеньми, да мыленка ветха кругом, да городьба кругом». Двор торгового человека Гостиной сотни рисуется по этому описанию очень бедным, но в данном случае мы, возможно, имеем прикрытую кабальную сделку.

Несколько ранее дворовый дьяк Семен Дементьев дал вкладом в Соловецкий монастырь свой двор, оценив его в 80 рублей. [741]

Многие строения в Китай—городе были каменными, притом не только церкви, но и гражданские постройки – «палаты». Из старых церквей XVI столетия в Китай—городе сохранилась церковь Максима Исповедника на Варварке, стоящая на краю холма, круто обрывающегося к низменному подолу, или Зарядью. В Китай—городе находился и древнейший московский монастырь, Богоявленский, построенный, по преданию, в 1292 г. при родоначальнике московских князей Данииле Александровиче.

Подобно тому, как Кремль был средоточием управления Россией, Китай—город являлся торговым центром Москвы и уже начинавшего складываться всероссийского рынка. Значительную площадь в нем занимали торговые ряды и «гостинные дворы». На Никольской улице помещался Печатный двор (с 1563 г.), а также, по свидетельству Штадена, – Денежный двор. Старый Соляной двор, позже переведенный на Солянку, по одной летописной заметке, первоначально стоял в Зарядье, поблизости от тюрем.

В Китай—городе во второй половине XVI в. помещался Английский двор. Мало понятные, мало говорящие нам, но понятные современникам записи называют владельцев дворов, почему—либо особо известных в городе, например, двор гостя Юрия Урвихвостова, двор Тютрюмов и т. д.

Улицы Китай—города были наполнены разным людом, приезжавшим в Москву по торговым и другим делам. Эта пестрая и необычная для нас жизнь хорошо отображена в житии Василия Блаженного, написанном на основании рассказов и припоминаний в конце XVI или в самом начале XVII столетия. Василий разгуливал по городу иногда без всякого одеяния, иногда прикрывшись рубищем, вызывая смех девушек. Один из его поклонников, некий князь, приближенный к царскому двору, видя наготу юродивого в жестокие морозы, накинул на Василия дорогую «княжескую» шубу. В этом наряде Василий расхаживал по городу, проделывая разные «юродства». То Василий идет в корчму, хозяин которой, «ропотливый и злой», отпускает пьяное зелье не иначе, как с ругательством: «бери пьяница, черт с тобою». То он ходит по улицам и прислушивается, в каких дворах творятся пьянство и другие мерзкие скаредные дела. У таких домов Василий останавливается, что—то бормочет, точно с кем—то о чем—то беседует, целует углы дома. Зато у домов, где люди живут тихо и богобоязненно, Василий входит в раж, собирает камни, бомбардирует ими углы дома с большим шумом. Такое блаженное хулиганство житие тут же объясняет прозорливостью юродивого. У богобоязненных домов стоят бесы, поджидая подходящее время, чтобы сделать пакость истинным христианам, их—то и прогоняет камнями «блаженный». А по углам домов, где живут скаредные люди, с печалью ютятся ангелы. Так разве в ангелов можно бросать камнями? [742]

В Китай—городе стояли дворы иностранцев, а также подворья православных монастырей. Об одном из них, подворье сербского Хиландарского монастыря на Афоне, известно, что монастырь по царской грамоте 1556 г. «получил двор со всеми потребными хоромы в Новом городе Китае с правую сторону Богоявленского монастыря, возле Устужнаго двора». [743]В конце Никольской улицы находился греческий монастырь Николы Старого, возникший в XIV в., его иногда называли «Никола Большая глава».

Кремль и Китай—город были особенно густо населенными в Москве XVI в.

Известие о пожаре 1547 г. показывает, что к середине XVI в. территория Москвы вышла далеко за пределы обоих каменных городов. «Большой посад», как по традиции еще в середине века называлась та часть города, которая располагалась между Неглинной и Москвой—рекой, тянулся до Яузы, а вместе со слободами и далее, за пределы современного Садового кольца. Занеглименье, продолжавшее Большой посад к западу от реки Неглинной, простиралось в основном до нынешнего бульварного кольца. Координатами его могут служить указания на церковь Феодора на Арбате и село Семчинское у современных Кропоткинских ворот. Можно предполагать, что пространство, вошедшее в позднейший Белый город, уже в XV в. было огорожено рвом и частоколом. В конце XVI в. по направлению этого рва были сооружены новые каменные стены, построенные архитектором Федором Конем. В 1585 г. был заложен каменный город «подле валу», получивший имя «Белого» или «Царева города». Это новое каменное сооружение строилось несколько лет, по некоторым сведениям 7 лет, хотя летопись и уверяет, что он «совершен бысть вскоре». [744]