Михаил Комаров - АДМИРАЛ УШАКОВ В ИСТОРИИ РОССИИ - новый взгляд и новый формат

Гребец катера в форменной одежде 1780–1790 годов. Бумага, акварель. Неизв. худ. ЦВМБ

Яхта «Счастье». Худ. А.А. Тронь

Для силовой поддержки декларации Россия в период 1780–1784 гг. направила в крейсерство в Норвежское море, в Северное море, вдоль западноевропейского побережья Атлантического океана и в Средиземное море тринадцать! эскадр. Данный факт по непонятным причинам не нашёл до сих пор достойного освещения и анализа в истории. Более того, он оказался искаженным. Например, в одном из самых солидных исторических трудов – в «Морском атласе» – сообщается о направлении лишь трех эскадр (т. III, Военно – исторический, описание к картам, с. 362. М., 1959).

Так вот, в одну из тринадцати эскадр под командованием контр-адмирала Я.Ф. Сухотина и вошёл корабль Ф.Ф. Ушакова. Командир эскадры хорошо знал Ушакова по совместной службе в Азовской флотилии ещё в русско-турецкую войну. Они отправились в Средиземное море на смену эскадре под командованием контр-адмирала И.А. Борисова, направленной туда годом раньше. Императрица отдала указание о подготовке эскадры в составе 5 кораблей и 2 фрегатов в конце февраля 1781 года. На этот раз, в отличие от направленной ранее эскадры контр-адмирала И.А. Борисова, предписывалось не зимовать в Средиземном море, а дойти до Ливорно, и «…если возможно стараться вернуться в Россию». В путь отправились необычно рано – 28 мая. Однако до Англии добрались только к 26 июля. Далее, никуда не заходя (по тем временам тоже необычное явление для русских мореходов), к середине августа прибыли в Ливорно. В Атлантике разминулись с возвращающейся в Россию эскадрой И.А. Борисова. Переход осуществляли в зоне военных действий в полной готовности вступить в войну.

Ещё по выходу из Балтийского моря на кораблях началась цинга. На корабле Ф.Ф. Ушакова она уносила жизни матросов практически ежедневно. 29 июля при проходе Гибралтара умер корабельный лекарь К. Миленберн. Всего на переходе в Ливорно на корабле умерло 47 человек (Овчинников, 2014).

Два с половиной месяца занял переход, который, как и другие, стал возможен благодаря мужественному исполнению долга тысячами офицеров и матросов. Морякам той поры приходилось преодолевать неимоверные трудности, терпеть многие лишения. Достаточно оценить рацион питания в море, чтобы хотя бы в первом приближении сегодня понять чувства матросов, понять – почему они сотнями болели, а многие и умирали в походе. Полкилограмма сухарей, примерно 210 граммов солонины (солёное говяжье мясо), около 400 граммов гороху и круп в день – вот и все. Никакого «первого», никаких закусок. И это при значительных физических нагрузках во время работы с парусами, особенно в шторм. Работы круглосуточной и в жару, и в холод, и в дождь, и в туман. Работы при высокой влажности, при невозможности просушить одежду – открытый огонь на парусном судне недопустим. Отдыхать приходилось во влажных, затхлых помещениях, поскольку парусный корабль того времени был деревянным. Дерево же в воде быстро гнило, выделяя неприятные запахи. Помещения внутри корабля не проветривались, порастали плесенью, в них поселялись бактерии. В настоящее время можно только в мыслях представить себе каково было находиться в помещениях судна при температуре за бортом около нуля градусов. В северных широтах такая температура ночью не редкость даже в июне. Или – при плюсовой температуре около сорока градусов, которая не редкость в южных широтах.

Яков Филиппович Сухотин (позже вице-адмирал)

Включенное в рацион спиртное (чарка горячего вина, очевидно, по нынешним понятиям – водки, и две кружки пива в день) позволяло заменить питьевую воду, которую в отличие от пива трудно было хранить на кораблях и мобилизовать внутренние силы организма на преодоление трудностей. Большое количество уксуса в рационе объясняется необходимостью использования этого продукта в качестве дезинфицирующего средства. Два с половиной месяца перехода в таких условиях – уже подвиг!

В Ливорно пришлось ремонтировать оба фрегата и лечить большое количество больных (на эскадре осенью – 800 человек, умерших – 28). Поэтому зазимовали тут, предписание императрицы выполнить не удалось. В зимнее время плавать в Атлантике и в Балтийском море не рисковали, тем более, что в Англию, в Португалию и Испанию заходить было нельзя. До начала мая стояли на ливорнском рейде. Здесь эскадру посетил, путешествующий инкогнито по Италии («граф Северный»), генерал-адмирал и президент Адмиралтейств-коллегии с 1762 года (высшее звание и должность на флоте, по нынешним понятиям главнокомандующий ВМФ) и будущий император Павел I.