Игорь Шиповских - Пять исторических сказок

– Прости госпожа,… демоны нас попутали,… пощади… – взмолились они, скуля как побитые псы. Недаром Елена была дочерью Цезаря, мгновенно взяв ситуацию в свои руки, она устроила им допрос.

– А ну говорите, кто такие!?… кто послал!?… – прикрикнула она на них. Гладиаторы, боясь Елениного гнева, слухи о её крутом нраве ходили по всей империи, рассказали ей всё, и про Алекса, и про то, что они знали о Виктале и его планах. Так попытка хитреца Виктала отстранить от дела шута Элла, Елену, была раскрыта, и потерпела фиаско. Елена, умная от природы, сразу сообразила, что к чему. Разобравшись, что гладиаторы всего лишь пешки в чужой игре, она, не держа на них зла, вовлекла этих простаков в свой план, который тут же и придумала. То была ловушка, но только теперь уже для самого Виктала.

А тем временем Максимус, не сумев справиться с войсками мятежников, ими же был и пленён. Став сам невольником, он подвергался многочасовым дознаниям и расспросам. На одном из этих допросов, проходивших во дворце бывшего монарха, он заметил на стене зала полуразрушенную фреску с изображением царской семьи в полном составе. Лик мальчика находившегося справа от государя показался ему знакомым. Гармонично расположенные черты лица, разрез глаз, уголки рта, форма носа, всё это смутно напоминала ему кого-то, но он сам ещё и не понимал кого.

Допросы проводил главнокомандующий Дарр, которого интересовала стратегия и тактика самого Цезаря, его будущее планы и намерения. Дарр, как бывший преподаватель военного искусства мог бы из этих сведений составить общую картину дальнейших действий армии Цезаря. И предпринять ответные действия. Его занимали любые подробности, и он проводил допросы по два-три раза в день. Максимус осознавая своё положение, чувствовал себя преданным Викталом. Впрочем, так оно и было на самом деле, и теперь он, не церемонясь, давал показания. Иногда его повествования переходили в целые рассказы о боевых походах и сражениях. А вскоре все эти дознания вообще стали носить характер примирительных бесед.

В довершении всего обе стороны пришли к выводу, что у них больше общего, чем различного. И такое откровение поразило, как центуриона, так и главнокомандующего Дарра. В какой-то момент противоречия исчезли, и они стали больше походить на старых ветеранов вспоминающих былое, нежели на врагов. Недаром говорят, что величие победителя не в возможности карать, а в умении прощать. И вот в одну из таких бесед Максимус поинтересовался фреской и людьми на ней изображёнными.

– Ты не мог бы рассказать мне о них?… что это за люди?… какова их судьба?… – мягко спросил он. На что Дарр подведя его к картине с готовностью начал пояснять.

– Это наш царь Феликс,… это его жена царица Ника,… а это их дети. Все они безвозвратно исчезли за время вашего господства,… их судьба неизвестна, и уже навсегда… – ответил он и грустно вздохнул.

– О, погоди,… не торопись с выводами,… мне кажется, я совсем недавно видел это лицо,… но вот только не припомню где… – указывая на молодого царевича, медленно произнёс центурион.

– Этого не может быть!… следы его потеряны много лет назад! Сейчас он уже должно быть взрослый юноша, здесь ему нет и десяти лет,… я хорошо помню, как делали эту фреску,… ведь я тогда был его наставником по военной подготовке… – с какой-то особенной тоской в голосе воскликнул Дарр.

– Ну, что ж,… всё правильно,… выходит я видел его уже взрослым,… а как его звали?… – что-то судорожно вспоминая, спросил Максимус.

– Леонид… – последовал краткий ответ.

– Точно! Теперь я знаю, кто это!… это же наш гладиатор Лео!… – окончательно узнав в царевиче Лео, воскликнул центурион.

– Что?! Что ты сказал!?… – схватил его за плечи Дарр, – скажи, что это за гладиатор!?… где он, кто он!?… – сотрясаясь от волнения, вскричал он. И теперь уже Максимус по-дружески усадив разволновавшегося Дарра в кресло, начал обстоятельно ему всё рассказывать. И про самого Лео, и про заговор Виктала, и про бой с буйволом, и как тот бой повлиял на все последующее события. Дарр внимательно слушал и поражался храбрости и доблести своего воспитанника Леонида. А дослушав, на мгновенье задумавшись, сурово произнёс.

– Дело серьёзное. Если всё то, что ты сейчас мне рассказал, правда, значит царевич Леонид в опасности. Мы, народ его страны, должны спасти своего монарха… – степенно произнёс Дарр и уже хотел пойти объявить всем об этой вести, но центурион остановил его.