С. Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века. 2-е, исправленное и дополненное издание. Часть I.

Английский посланник при штабе русской армии Роберт Вильсон объясняет это так: « Он сам (Наполеон – авт.) вполне осознавал (а теперь это уразумел и весь свет), что не может властвовать без войны. Состояние мира было несовместимо с его политическим существованием,оно разрушало добытое мечом господство, каковые один только меч и мог поддерживать. Только так можно было бороться с нападками роялистов, интригами доктринёров и заговорами республиканцев, ибо состояние мира придало бы всем им необоримые жизненные силы» 105 105 Вильсон Р. Т. Повествование о событиях, случившихся во время вторжения Наполеона Бонапарта в Россию и при отступлении французской армии в 1812 году. М.: РОССПЭН. 2008. С. 55. . И в этом Вильсон был прав.

Участник войны, ставший знаменитым военным летописцем Александр Иванович Михайловский – Данилевский пишет: «К началу 1812 года Наполеон располагал 1187000 человек войска, состоявшего собственно из французской армии и войск союзников: Французских войск 850000; В Италийском королевстве -50000; В Неаполитанском королевстве – 30000; В Варшавском герцогстве – 60000; Баварцев – 40000; Саксонцев – 30000; Вестфальцев – 30000; Вюртембергцев – 15000; Баденцев – 9000; Владений Рейнского союза – 23000; Вспомогательный корпус Австрии – 30000; Вспомогательный корпус Пруссии – 20000 чел. (Эту же цифру в 1 млн. 187 тысяч человек подтверждает на стр. 58 своего „Повествования“ и Роберт Вильсон – авт.). Для нашествия на Россию он сформировал Великую армию в составе гвардейского, 12 пехотных и 4 резервных кавалерийских корпусов, общей силою в 610000 строевых чинов, а с нестроевыми доходившую до 700000 человек, при 187111 лошадях и 1372 орудиях. В разноплеменный состав армии не вошли из народов Европы только шведы, датчане и турки» 106 106 Михайловский-Данилевский А. И. Отечественная война 1812 года. —М.: Захаров. С. 12—13. .

На берегах Немана 13 июня 1813 года. Литография по рис, Х. В. Фабера дю Фора. ГИМ.

Д.и. н. Николай Троицкий в книге «1812. Великий год России» пишет: «Наиболее достоверна подробная роспись вторгшихся войск, которую сделал Жорж Шамбре по данным военного министерства Франции. Из неё следует, что с 12 (24) июня по 19 июня (1 июля) перешли русскую границу 448 083 завоевателя (включая 34-тысячный австрийский корпус генерала К. Ф. Шварценберга). Позднее к ним присоединились 9-й корпус маршала К. Виктора (33,5 тыс. человек, в сентябре) и другие подкрепления общей численностью 199 075 человек. Всего, таким образом, Наполеон бросил на войну против России 647 158 человек и 1 372 орудия» 107 107 Троицкий Н. А. 1812. Великий год России. —М.: Омега, 2007. С. 137—138. . Эту же цифру в 647 тысяч человек повторил затем в примечаниях к «Запискам Бенкендорфа» 2001 года и её составитель П. Н. Грюнберг. С такой тьмой врагов Россия никогда ещё не сталкивалась.

Французская армия превосходила тогда любую из армий того времени. То была массовая армия буржуазного типа. Она не знала ни кастовых барьеров между солдатами и офицерами, ни бессмысленной муштры, ни палочной дисциплины. И была сильна сознанием равенства прав и возможностей простому солдату стать, когда-нибудь, генералом. Боевая подготовка «Великой армии» считалась к 1812 г. образцовой. Французская пехота со времён революции использовала новый способ боя, основанный на сочетании рассыпанных в цепи стрелков с колоннами. Этот способ пришёл на смену линейной тактике, которая господствовала ранее: она помогала офицерам контролировать поведение солдат в бою, но зато связывала всю армию.

Всего в России только в 1811 г. было выработано до 20 набросков планов войны с Наполеоном. Составлялись они и в 1810, и в 1812 гг. Первый и самый обстоятельный проект плана изложил М. Б. Барклай-де-Толли в записке «О защите западных пределов России», которая была представлена царю 14 марта 1810 г. Этот проект развивал идею, которую Барклай впервые высказал еще весной 1807 г. в беседе с немецким историком Б. Нибуром: «В случае вторжения его (Наполеона) в Россию следует искусным отступлением заставить неприятеля удалиться от операционного базиса, утомить его мелкими предприятиями и завлечь вовнутрь страны, а затем с сохраненными войсками и с помощью климата подготовить ему, хотя бы за Москвой, новую Полтаву». Нибур запомнил эти слова. Но русская сторона до самого дня наполеоновского вторжения не имела единого утверждённого плана, а главное, долго не могла определить направление основного удара Наполеона (отсюда – разброс армий для одновременного прикрытия трех направлений)» 108 108 Троицкий Н. А. 1812. Великий год России. М.: Омега, 2007. С. 176—179. .