Владимир Колганов - Загадочная Русь - от Рюрика до Путина

Территория между Доном и Днепром весьма привлекательна тем, что включает в себя Киевскую Русь и более ранние образования вроде «волынцевской» и «салтово-маяцкой» культур. Есть искушение связать население этой территории в IX веке с роксоланами I века до н.э. Так и поступил Д.И. Иловайский в книге «Краткие очерки русской истории» (1868 г.):

«Русь издревле обитала в стране между Днепром и Азовским морем; она упоминается у греческих и латинских писателей под именем сармарского [сарматского] народа роксолан или россо-алан. Первое о них упоминание встречается в 94 году до Рождества Христова (у Страбона), а затем идут отрывочные известия о них до VI века включительно. В следующие затем века (весьма скудные по отношению к историческим известиям) россоланские, или русские, князья и их храбрые дружины, по всей вероятности, были заняты упорною борьбой с соседними народами, как славянскими, так и иноплеменными (особенно с аврами [аварами] и уграми [предками венгров]). Мало-помалу Русь подчинила себе некоторые славянские племена и образовала сильное государство, центром которого сделался Киев».

К сожалению, Иловайский в своих изысканиях недалеко ушёл от М.В. Ломоносова, который ещё в середине XVIII века написал по заказу императрицы «Замечания на диссертацию Г.-Ф. Миллера "Происхождение имени и народа российского"». Вот какими контраргументами воспользовался Ломоносов:

«Отвергает господин Миллер мнение учёных людей, которые россиян и имя их производят от роксолан, древнего народа, жившего между Днепром и Доном, а причины сего отвержения полагает, что-де небольшое сходство имени россиян с именем роксолан и сходство места не довольны к тому, чтобы утвердить происхождение имени и народа российского от роксолан; но должно-де показать: 1) как имя роксолане переменилось на имя россияне, 2) как роксоланы перешли к северу, 3) каким языком роксолане говорили. На сие ответствую, что хотя сходство имени и места роксолан с россиянами довольно быть казалось уже многим славным европейским авторам и целым ученым собраниям, чтобы имя и род россиян произвести от роксолан, однако дабы господина Миллера и в строгих сих его требованиях удовольствовать, следующее предлагаю: 1) Перемена имени роксолане на россияне весьма невелика».

Увы, современные лингвисты могли бы высмеять такое «доказательство», если бы речь не шла о знаменитом учёном. Столь же неубедительно выглядит и следующий довод из работы Ломоносова:

«Но хотя ни о роксоланах, ни о россах, ни о руссах после четвёртого до девятого века не упоминается у внешних писателей, однако из того не следует, чтобы тем именем оный народ сам не назывался».

Версия о происхождении руси от роксолан не получила развития, однако лингвист О.Н. Трубачёв продолжал настаивать на том, что термин «русь» возник именно в Днепровско-Донском регионе. В качестве аргумента он использовал очередное созвучие, интерпретируя росомонов как «светлых людей», а роксоланов – как «светлых алан». Однако никто так и не смог представить каких-либо доказательства связи росомонов и роксолан начала первого тысячелетия с русью IX века. Созвучие – это слишком слабый аргумент, когда речь идёт о происхождении русского народа.

Эта недоказанная связь, видимо, подвигла некоторых историков на поиски корней руси в «волынцевской» и «салтово-маяцкой» культурах. Вот что писал академик В.В. Седов в книге «Славяне» (2002 г.):

«До последних десятилетий VII в. лесостепные земли Днепровского Левобережья заселяли анты – носители пеньковской культуры (сахновская стадия), а более северную территорию – племена колочинской культуры. В конце этого столетия развитие этих культур на Левобережье было прервано вторжением крупной массы нового населения. Последнее оказалось более жизненным и более активным в хозяйственном отношении, и в Днепровском Левобережье формируется новая культура – волынцевская».

Увы, следов пребывания в регионе большого количества людей, кроме черепков на древних пепелищах, да остатков их поселений, отыскать не удалось. Тем не менее, Седов делает обескураживающий вывод:

«Русы – носители волынцевских древностей и эволюционировавших на их основе роменской, боршевской и окской культур».

Создаётся впечатление, что подобные декларации появляются от безысходности – если желания превышают возможности, тогда приходится ограничиваться единственным аргументом, который сводится к утверждению: всё было именно так, поскольку иначе быть просто не могло.