Виктор Устинов - Украденная победа 14-го года. Где предали русскую армию?

Образованное революционным народом Петербурга и парламентом Временное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов по существу являлись двумя органами революционной воли, причем первому формально была предоставлена исполнительная власть, в то время как второй являлся хранителем революционных традиций, направляющим действия первого. На второй день после образования Временного правительства, князь Львов, с необычной для него уверенностью, сказал министрам: «Нам следует полностью забыть о прежней администрации – любое обращение к ней психологически невозможно. Однако без управления Россия погибнет» [518].

На другой день правительство приняло постановление, в котором сообщалось, что «в целях устроения порядка внутри и для успеха обороны государства…Временное правительство признало необходимость устранить губернатора и вице-губернатора от исполнения обязанностей» [519]. При этом предполагалось, что земство послужит тем фундаментом, на которое будут опираться новые структуры власти на местах.

Большая надежда возлагалась на земские органы власти, однако само земство переживало тяжелый кризис: в их среду явочным порядком хлынула толпа партийных работников самой разной окраски, претендовавших на представительство истинной демократии. На местах, как грибы, росли всевозможные общественные организации, подменявшие местные органы власти, а советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов были самыми непримиримыми противниками земства. Для вожаков всего этого беспорядочного государственного строительства старые земцы, казавшиеся князю Львову самыми «лучшими» местными людьми, являлись для новых партийцев представителями старого режима, «цензовиками» и они их отвергали. Для всяких преобразований и реформ нужны новые законы и новые люди, способные исполнить их как в простых, так и экстремальных ситуациях. К глубокому сожалению, члены Временного правительства сами оказались недостаточно подготовленными к государственной работе, и у них недоставало воли и решимости проводить принятые решения в жизнь.

Новая власть, рожденная парламентом, и утвержденная постановлением Государственной Думы, отказывалась работать с депутатским корпусом, совершенно игнорируя его существование. Открытое противоборство Родзянко с царским премьером Голицыным незримо продолжалось, как и с председателем Временного правительства князем Львовым и министром юстиции А. Керенским, и это привело к отторжению парламента от законотворческой деятельности, что сыграло роковую роль в разрушении буржуазной власти в России в 1917 году. Одновременно Временное правительство упорно отказывалось издать закон о роспуске Государственного Совета и Государственной Думы, ссылаясь на то, что «они уже умерли» и не представляют никакой реальной силы, на которую могла бы опереться контрреволюция. В действительности же, члены Государственного Совета, в котором большинство принадлежало немецкой партии, продолжали играть важную роль в формировании местной власти на местах из своих ставленников, и постепенно их влияние стало распространяться и на правительство, которое, с приездом Ленина в столицу, еще больше возросло. Уход Милюкова с поста министра иностранных дел было делом рук членов Государственного Совета, сплотивших против этого министра все пронемецкие силы, состав и сила которых после падения царского режима не были поколеблены.

Керенский, поддержанный радикально настроенными членами Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, не признававших буржуазное большинство в Думе, заразился идеей созыва Учредительного собрания, на котором он и его сторонники в Совете намеревались установить форму правления в России и выработать конституцию. Выборы в Учредительное собрание не объявлялись, так как сначала нужно было провести выборы в земства и городские думы на местах, которые тоже затягивались. 19 мая, по прибытии в Киев, Керенский заявил, что Учредительное собрание может быть созвано не ранее ноября, «так как нельзя отрывать население от сельскохозяйственных работ на предвыборную кампанию» [520].