Роберт Баден-Пауэлл - Война в Южной Африке. Мемуары британского разведчика

Но дороги в своей стране этот просвещенный белыми колонистами негритянский правитель оставил без внимания.

Оставив Палапай в 10 часов утра, мы натолкнулись на каменистый холм и были вынуждены толкать нашу карету таким образом, что рассыпали все ее содержимое.

Маршрут автора с юга на север: Мафекинг (черная стрелка), Питсани (желтая стрелка), Габерон (белая стрелка), Палапай (зеленая стрелка), Булавайо (красная стрелка). Претория – столица бурской республики Трансвааль (синяя стрелка)

А потом по равнинам, заросшим кустарником мопани, дорога проходила через глубокий вязкий песок.

Мы просто медленно плелись, и сломали заднюю часть нашей кареты, совершив следующее путешествие:

Из Мафекинга до Паллы – 225 миль

От Паллы до Палапая – 110 миль

От Палапая до Тати – 107 миль

От Тати до Булавайо – 115 миль

Итого: 557 миль (896 км)

Однообразие пейзажа и недостаток воды компенсируются великолепным климатом и звездными ночами.

Все немногие встреченные путники, в повозках или пешком, будь то охотник, белый рабочий или предприимчивый торговец, выглядели примерно одинаково: бурская шляпа, фланелевая рубашка и бриджи – настолько обгоревшие, что поначалу трудно определить, является ли этот человек англичанином, полукровкой или не очень черным кафром.

Тот, которого мы встретили сегодня, полз еле-еле со своей убогой двухколесной тележкой, запряженной четырьмя ослами.

Сам он только два месяца назад прибыл в Южную Африку из Брайтона. Слышал, что еда и напитки в Булавайо стоят дорого; поэтому в Англии погрузил на пароход груду еды и сотню бутылок шампанского и неуклонно двигался сюда, чтобы заработать свое состояние. Мы облегчили его нагрузку на две пинты шампанского, а его карман отяжелел на два фунта стерлингов. А потом услышали, что он продал всю свою партию с очень хорошей прибылью задолго до того, как добрался до Матабелеленда.

31 мая. Весь день и всю ночь мы качаемся в скрипучем, стонущем старом фургоне: точно так же, как в каюте маленькой яхты в плохую погоду, иногда резкий удар колючих кустов по бокам кожаных занавесок звучит так же, как злые удары волн, а затем фургон кренится, как будто его поразил шквал.

В один прекрасный день эта старая вещь развалится.

Странно, что во всей этой бесконечной и необитаемой людьми пустыне почти нет животных.

Мы везем с собой нашу собственную еду, главным образом, консервированные продукты, и на удобных станциях (когда мы меняем мулов) кипятим наш чайник и наслаждаемся консервами – особенно нравится вечерняя еда под звездами.

1 июня. Мы добрались до Тати Голд Филдс, состоящего из четырех обитых жестью сараев, один из которых – «отель», где мы легли спать, чтобы немного отдохнуть.

Мы завтракали с г-ном Вигерсом, местным комиссаром-резидентом. Тати – британский протекторат, у него есть свое население – группа горнодобытчиков, белых, черных и вэйстерсов (бродяг всех оттенков кожи), – и при этом ни одного полицейского! «Вэйстерс»* – это южноафриканское слово, оно наиболее выразительное, и обозначает бездельников, которые так распространены в этой стране.

* Waste (англ.) – отходы, отбросы – (А.С.)

В двадцати милях от Тати мы пересекли сухое русло реки Рамакан, границы Матабелеленда. Рядом с рекой находятся руины доисторического форта, построенного из обтесанных камней. Есть несколько подобных фортов среди знаменитых руин Зимбабве в окрестностях водопада Виктория.

Сегодня мы чуть не лишились нашего генерала, пересекая сухое русло реки. Спуск в русло был настолько крутым, что кучеры не смогли удержать карету, поэтому наши мулы бросились галопом, чтобы избежать наезда сзади тяжелой повозки. На полпути вниз был каменный приступок, с которого повозка прыгнула, зарывшись в песок внизу. Нас разбросало, как арахис в горшке, а сэра Фредерика выбросило на крышу, и его голову и шею на некоторое время заклинило.

Обедали в одной из придорожных трущоб, имеющих вывеску «Отель», где официант курил самокрутку, пока обслуживал нас.

2 июня. Наконец появились признаки войны и колонизации. В 6:30 утра мы добрались до Мангве. Это земляной форт с лагерем из фургонов за его пределами. В этом лагере были собраны все женщины и дети из окрестностей, в основном, голландцы с ферм. В качестве гарнизона – некоторое количество поселенцев под командованием двух знаменитых охотников, ван Роена и Ли. Оба были здесь еще во времена Лобенгулы.*