Армен Гаспарян - Война после Победы. Бандера и Власов - приговор без срока давности

«2 августа 1946 года после нечеловеческих пыток генерал Власов и его соратники были казнены в Москве. Так трагически закончилась благородная попытка освобождения России от коммунистического рабства», — цитата из небольшой брошюры, изданной на двух языках в 1980-х годах в США российским освободительным движением генерала Власова. Именно таким генерала пытаются показывать участники власовской армии и их современные последователи. Однако эта возвышенная картина не имеет ничего общего с реальной фигурой Власова, чья фамилия вошла в историю Великой Отечественной войны как синоним предательства. А ведь генерал Власов мог бы закончить войну маршалом. В его честь могли бы называть улицы, пароходы, пионерские отряды. Вся страна могла бы петь 9 Мая: «Рокотали пушки басом, генерал товарищ Власов немцу перца задавал».

Власова вполне бы могли потом похоронить у Кремлевской стены. Власовым могли бы восхищаться, как Жуковым, Рокоссовским, Василевским, Катуковым, Мерецковым, Коневым. Вместо этого — презрение на протяжении 70 лет со стороны абсолютного большинства всех нормальных людей. Почему именно генерал Власов оказался человеком, задействованным немцами в той самой легендарной акции, которую еще принято называть благодаря эмигрантской литературе русским освободительным движением?

Генерал Власов был в этом плане идеальным персонажем. Неизменно говорил одно, думал другое, делал третье. Он был человеком, для которого ничего не значило слово «нельзя», и он действовал так, как хотелось и было нужно лично ему. Осенью 1941 года он выходил из окружения в Киеве. Выходил один в солдатской форме, плутал несколько недель, но добрался до своих. Принял участие в Московской битве, его фотография красовалась в газете «Известия» в числе других видных командиров Красной армии. В 1942 году был назначен командующим 2-й ударной армией.

И когда положение на фронте стало критичным, Власов решил еще раз воспроизвести киевский опыт выхода из окружения. Опять были взяты солдатская форма, сапоги и отпороты погоны. Но чтобы в этот раз нескучно было бегать по лесам, Власов взял с собой любовницу. Этот факт сам по себе тоже о многом говорит. Он, конечно же, не собирался сдаваться в плен и мечтал выйти из окружения, быть снова обласканным товарищем Сталиным, получить новое назначение. А на всякий случай держал при себе тот самый тревожный чемоданчик с солдатской гимнастеркой и сапогами.

Декабрь 1941 года. Газета «Известия» публикует фотографии защитников Москвы. Среди них и генерал Власов

Однако Власову не повезло. Немцы его искали и нашли. В благодарность одного из участников поимки генерала немецкое командование наградило, второму предоставило внеочередной отпуск на родину. Отдохнуть, так сказать, от нашего азиатского варварства, от этих бескрайних полей, населенных, понятное дело, безбожными ордами чекистов и, как сказал бы господин Шендерович, протоплазмой.

В первые дни нахождения в лагере Власов и не подозревал о том, что через какое-то время он станет лицом пропагандистской машины вермахта, будет писать воззвания, устраивать митинги, а его фотографии попадут на первые полосы газет. Мало взять такого человека, как генерал Власов, в плен. Его нужно уговорить. А для этого — надломить. Мне представляется, что в глубине души Власов давно уже был надломлен, потому что всю свою сознательную жизнь он таился и никогда не говорил прямо то, что думал.

В общем-то, этому есть объяснение. Он учился в семинарии, а в те годы это, мягко говоря, не очень приветствовалось. В Советском Союзе вообще была очень жесткая антирелигиозная пропаганда. Общество пролетарских безбожников. Емельян Ярославский даже предлагал организовать пятилетку, во время которой страна полностью очистится от религиозного чувства. Естественно, в этих условиях Власову не с руки было вспоминать о своих университетах.

Потом пришли 1930-е годы. Вал репрессий на Красную армию и Народный комиссариат внутренних дел. Власов не пострадал. Это вам не генерал Рокоссовский, который был арестован и подвергся пыткам. Это не будущая легенда советской разведки Абель — Фишер, которого выгнали из органов. Спасибо, что не поставили к стенке. Абель — Фишер вообще был немцем. Вот кто мог бы затаить лютую обиду на политический строй государства и при первой возможности перейти к немцам. Но ничего этого не произошло. Сделал это генерал Власов, который заседал в трибунале.