Лионель Данстервилль - Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году

Однако сам факт того, что впереди нас существовала дорожная охрана, консулы и банковские клерки, а рядом с нами тянулись телеграфные и телефонные провода, заставлял нас чувствовать, что, в какую бы глушь мы ни забрались, мы не полностью оторваны от цивилизации. Правда, оборванные телеграфные и телефонные провода висели гирляндами, но столбы и изоляторы остались целы, и линию можно было без особого труда восстановить. Эти консулы и банковские служащие – настоящие герои, о которых редко рассказывают. Несмотря на все беды и превратности этих военных лет, они (и с ними их отважные жены) высоко держали британское знамя, развевающееся в этих отдаленных уголках земли. Измученные турками, запуганные местными беспорядками и порой вынужденные бежать в поисках убежища, бросив все мирские блага, они возвращались, когда беспорядки стихали, и с чувством собственного достоинства продолжали исполнять свой воистину имперский долг.

Скорость продвижения к вершине перевала составляла всего одну милю в час, что достигалось лишь за счет толкания и раскачивания машин и, время от времени, раскапывания сугробов. Тем не менее в 7 утра мы оказались перед пологим спуском впереди нас, и худшая часть нашего пути осталась позади. В Сурхадисе к нам присоединился в качестве эскорта небольшой бронеавтомобиль, однако ни на чем, кроме легких «фордов», проехать по такой сложной дороге было совершенно невозможно, и нам пришлось оставить этот эскорт позади.

До сих пор мы видели многочисленные признаки голода и нередко проходили мимо трупа какого-нибудь бедного, измученного, голодного человека, который отказался от борьбы за жизнь на обочине дороги. В Керенде, в 20 милях от Пай-Так, нам попались отряды крестьян, мужчин и женщин, трудившихся под руководством американского миссионера над улучшением дорог – одной из действенных форм помощи голодающим. Это было частью всесторонней системы помощи, инициированной британским консулом в Керманшахе.

Еще 20 миль от Керенда, и мы оказались в месте назначения – в Харунабаде, преодолев расстояние в 41 милю за двенадцать часов, или со скоростью чуть больше 3 миль в час.

В Харунабаде, типичной курдской деревне, мы провели весьма комфортную ночь в нескольких из немногих уцелевших домов, и ничто не нарушало наш сон, кроме визита осла, который настаивал на своем присутствии рядом с нами.

В 6.30 утра 3 февраля мы снова отправились в сторону Керманшаха, и нам удалось преодолеть 40 миль за семь часов, что оказалось значительно лучше вчерашнего.

Дорога шла в основном через плоскодонные долины, обычные для этой части Персии. Самая важная из этих долин – Маби-Дашт, которую нам посчастливилось пересечь в ранние дневные часы. Эта равнина обычно представляет собой море грязи, густой, как сливки, а в сырую погоду становится непреодолимым препятствием.

На окраине города мы встретили двух кубанских казаков на мохнатых конях, поджидавших нас, чтобы показать дорогу к нашим квартирам. Ими оказались симпатичные парни из «партизан» полковника Бичерахова [6] Бичерахов Лазарь Федорович – русский офицер, участник Первой мировой и Гражданской войн, терский казак осетинского происхождения. . Обогнув под их сопровождением город, мы приблизились к крепкому на вид дому персидской постройки напротив британского консульства, Имперского банка Персии и американской миссии. Этот дом отвели под наше проживание и обеспечили нас баней, в чем мы очень нуждались.

Теперь следует представить полковника Бичерахова, поистине героическую фигуру, так как он и его живописные казаки играют значительную роль в дальнейшем повествовании. Бичерахов – человек лет сорока, хрупкого телосложения и властного вида. Это казак из осетин, одного из тех полудиких народов, типичных для Северного Кавказа. На протяжении всей войны он показал себя безупречным воином и был неоднократно ранен. Его люди боготворили его, как бесстрашного лидера. Кстати, он являлся кавалером британских орденов Бани и «За выдающиеся заслуги».

На момент нашей встречи он командовал смешанным казачьим отрядом всех родов войск. Его люди, хотя и не остались безучастными к мятежным идеям революции, были твердо намерены до самой смерти хранить верность самому Бичерахову, и с тех пор их непоколебимая преданность позволяла ему вершить великие подвиги. Почему русские выбрали для своего отряда название «партизаны», мне не известно. В этом отряде находился исполняющий обязанности офицера по связи подполковник Клаттербак из индийской армии – хорошо владеющий русским языком и большой любимец казаков. В дополнение к этим войскам в Керманшахе имелась русская радиоустановка, которую обслуживали военнослужащие из новозеландского подразделения.