Лионель Данстервилль - Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году

Однако противоположная сторона оставалась непоколебимой, и в конце концов платежные расписки погасили лишь частично и другими способами.

Еще одним вопросом, отнимавшим много времени, стала оплата русским принятого у них имущества. Мы были рады иметь все припасы и брали их без колебаний. Колесный транспорт, телеграфное оборудование и некоторые военные склады также представляли большую ценность. Но имелись и такие вещи, которые вряд ли можно было воспринимать всерьез. Среди таких отвергнутых предметов я привожу следующие примеры:

1. Оплата военной телеграфной линии от Хамадана до Энзели. Ответ: полностью разрушена и не представляет никакой ценности.

2. Покупка военных дорог, проложенных русской армией. Ответ: вопрос о дорогах, построенных в Персии, следует передать персидскому правительству. Сколько бы денег я ни заплатил за эти дороги, это не сделает меня их владельцем.

3. Закупка материала для мостов. Ответ: постоянные мосты уже построены, материал не требуется.

4. Русские собирались отремонтировать Асадабадскую дорогу и собрали у обочины много металла; купят ли его англичане? Ответ: Нет.

Затем, когда принималось решение о приобретении некоего имущества, возникал вопрос: «Кто его владелец?» Им оказывался генерал Баратов, представлявший тифлисское правительство, но имелись и другие владельцы, такие как Земский союз или благотворительная организация Красного Креста, которые не передавали ему свои права. Таким образом, зачастую обнаруживалось, что вещи, купленные нами у одного человека, принадлежали другому, и, когда последний выставлял свои претензии, они выглядели весьма туманными.

Что касается некоторого оборудования для телеграфа, которое я договорился купить, обнаружилось, что по предыдущему соглашению они уже принадлежат Персидскому телеграфу, и пока мы с возможными правообладателями обсуждали этот вопрос, все забрала третья сторона, имевшая на то весьма сомнительные претензии, но мудро решившая, что обладатель имущества в спорных вопросах по закону на девять десятых прав, и одержавшая победу. Этот человек впоследствии показал мне документ, на котором основывались его претензии и который оказался всего лишь запиской, подписанной русским младшим лейтенантом и гласящей, что «предъявитель сего может забрать провода, если они ему нужны».

Переговоры с русскими и попытки установить благоразумные отношения с персидской общиной полностью занимали все наше время. Необходимо было также принять меры оборонительного характера, ввиду слухов, основанных на реальных намерениях напасть на миссию. Иногда это могли быть сами горожане, подстрекаемые политическими агитаторами, иногда – бродячие шайки головорезов, разбойничьи племена и профессиональные разбойники с большой дороги. Возможно, именно тот факт, что мы всегда оставались наготове – как днем, так и ночью, – помешал осуществлению этих кровавых планов. До тех пор, пока русские находились рядом с нами, они могли помочь нам в случае беды, но в равной степени не исключалось, что революционные солдаты могли поддаться искушению и присоединиться к другой программе, включавшей в себя, как и все порядочные программы, ограбление банка.

Погода стояла отвратительная, и этот фактор оказался скорее нам на руку, чем наоборот, провоцируя у потенциальных нападающих нежелание предпринимать свои действия по снегу, который шел беспрерывно, затрудняя передвижение пешком и делая его невозможным на колесных транспортных средствах.

После обильного снегопада 16 марта погода на некоторое время прояснилась, позволив последним русским двинуться в путь, оставив только отряд Бичерахова в деревне Шеверин, в 3 милях от города.

Поскольку мои мысли все еще сосредотачивались на Кавказе, мне представлялось множество проектов, но ни один из них не предлагал приемлемых шансов на успех. Ко мне часто обращались отдельные русские офицеры, которые, побуждаемые желанием сделать что-то полезное для своей страны в ее отчаянном положении, предлагали планы, относившиеся скорей к области фантазий, чем к практическим возможностям.

Один из таких планов начинался с предложения британскому правительству выплатить единовременно 14 миллионов фунтов стерлингов и заканчивался восстановлением порядка на Кавказе и триумфальным въездом в Москву. Другие более скромные умы предлагали захватить канонерскую лодку на Каспии при помощи аэроплана, забывая при этом, что, когда самолет захватит канонерскую лодку, у последней больше не будет порта, чтобы зайти в него, и ей придется блуждать по Каспию, пока у нее не закончится горючее.