Сборник статей - Москва и Восточная Европа. Национально-территориальные проблемы и положение меньшинств в странах региона. События. Факты. Оценки

В ответе от 30 декабря союзные державы отвергли германские условия мира, заявив, что никакой мир невозможен до тех пор, пока не будет признан, в частности, «национальный принцип». Более пространно их взгляд на условия мира был сформулирован в совместном ответе Вильсону 10 января 1917 г. Из него видно, что понимала Антанта в тот момент под «национальным принципом». Среди условий мирного урегулирования были названы, в частности, следующие: реорганизация Европы, обеспеченная твердым соглашением, основанным в одинаковой мере на национальном принципе, на праве каждого народа – великого или малого – пользоваться полной безопасностью и свободой экономического развития; освобождение итальянцев, славян, румын, «чехословаков», нетурецких народов Оттоманской империи от иностранного владычества; полное изгнание Турции из Европы; проведение в жизнь царского манифеста об освобождении Польши [41] Ллойд Джордж Д. Правда о мирных договорах. С. 55, 58–59. .

Совершенно очевидно, что и эти условия были сформулированы в убеждении, что именно Антанта будет диктовать свою волю на мирной конференции. Они носили откровенно избирательный характер, касались только Центральных держав. Ничего не говорилось и о том, какие формы примет освобождение угнетенных народов Австро-Венгрии и Турции, смогут ли они создать независимые государства или ограничатся автономией. Если исходить из отождествления русского плана решения польского вопроса c освобождением, то речь шла только об автономии. Именно так понимали лондонские условия в Вене: территориальные уступки Румынии, Италии и Сербии и «полное преобразование двуединой монархии на началах федерализма» [42] Чернин О. В дни мировой войны. Мемуары. М.; Пг., 1923. С. 189. .

Последующие тайные контакты с Веной показали, что Антанта в тот момент еще не приняла окончательного решения о будущем Австро-Венгрии, хотя в ответе содержалась неприкрытая угроза ее развала. Заслуживает внимания еще одно наблюдение. В ответе наряду с обобщенным понятием «славяне» назывались и «чехословаки» (а не чехи и словаки или чехи). Термин появился в тексте ответа по настоянию французов и был им подсказан Э. Бенешем, согласовавшим его предварительно со словаками М. Штефаником и Ш. Осуским [43] Masaryk T. G. Svetova revoluce. S. 148. . Появление «чехословаков» означало в определенной степени легализацию в международных документах взглядов Масарика и его соратников на будущее чешское государство как многонациональное образование [44] Чернин О. Указ. соч. С. 236–237; Ллойд Джордж Д. Военные мемуары. М., 1935. Т. IV. С. 172. .

Определение Антантой позиции по принципиальным вопросам будущего мира позволило Вильсону сформулировать американское видение проблемы. 22 января 1917 г. он зачитал перед сенатом свое послание, лейтмотивом которого было положение: «Это должен быть мир без победы». Президент США предложил взять за основу прочного мирного урегулирования доктрину Монро: «ни одна страна не должна стремиться установить свой образ правления в другой стране или над другим народом; всякий народ должен быть свободен в определении своей собственной формы правления, собственных путей развития, беспрепятственно, безбоязненно, не подвергаясь угрозе, – малые народы наравне с великими и могущественными» [45] Архив полковника Хауза. C. 316–318. . Позиция Вильсона, на первый взгляд, была созвучна праву наций на самоопределение, но главная идея послания свидетельствовала, что в тот момент он склонялся к мысли о нежелательности каких-либо территориальных изменений в Европе по сравнению с довоенным периодом. Исключение делалось им только для Польши, поскольку на предоставление ей независимости согласились, хотя и на разных условиях, Австро-Венгрия, Германия и Россия.

Только 31 января 1917 г. был получен германский ответ на ноту Вильсона, который почти полностью (исключение составило Польское королевство) игнорировал национальный принцип [46] Там же. С. 328–329. .

В целом, в начале 1917 г. в лексиконе правительств Антанты и США в самой общей форме появилось положение о праве народов на определение собственной судьбы, но без указания, будет ли оно предоставлено всем негосударственным европейским нациям. Конкретизировалась только готовность решить польский вопрос по петербургскому сценарию. Что касается Центральных держав, то они, осознавая таившуюся в позиции Антанты и США угрозу их территориальной целостности, ограничивались лишь приверженностью своему акту от 5 ноября 1916 г., хотя Австрия в феврале 1917 г. допускала, например, возможность передачи Боснии и Герцоговины Сербии [47] Ллойд Джордж Д. Военные мемуары. Т. IV. С. 173. .