Виктор Поротников - Дарий

Статира затащила мужа в укромную комнату и шепотом рассказала все, что ей стало известно о смерти Прексаспа и о двойнике Бардии.

Дарий не поверил жене, до того нелепым показался ему ее рассказ.

Статира обиделась.

– Не веришь, спроси у своего деда! Или у дядюшки Багасара спроси. А еще лучше расспроси-ка Каргуша, который привез эти известия из Экбатан.

Багасаром звали шурина Арсама.

Дарий предпочел не вдаваться в расспросы, полагая, что со временем лживые россказни утихнут сами собой и истина восторжествует.

Неожиданно в гости к Арсаму пожаловали Интаферн, сатрап Кармании, Мегабиз, сатрап Арахосии, и Аспатин, сын казненного Прексаспа.

Целая кавалькада всадников на разномастных поджарых лошадях проехала по узким улицам Пасаргад. В глаза бросались ярко-желтые и ярко-красные попоны с кистями и длинной бахромой; звенели уздечки, украшенные золотыми и серебряными бляшками. Кони сатрапов, их телохранителей и свиты были украшены позолоченными пластинчатыми налобниками, над подстриженными гривами топорщились красные и белые пышные перья, вставленные в специальные зажимы между лошадиными ушами.

Плащи наездников были покрыты пылью, все были в башлыках, скрывающих половину лица.

Большой двор в доме старого Арсама наполнился людьми и лошадьми; все коновязи были заняты. Туда-сюда сновали слуги, кучками стояли воины, опираясь на копья. Любопытные рабыни выглядывали из маленьких окошек поварни, которая примыкала к эндеруну.

По законам гостеприимства, прежде чем заговорить с гостями, хозяин дома должен был дать им возможность умыться и отдохнуть с дороги.

Пока гости приводили себя в порядок, Арсам изнывал от нетерпения и беспокойства. Он понимал, что сатрапы приехали к нему неспроста. К тому же с ними Аспатин, которого разыскивают слуги царя, чтобы предать смерти, как и его отца. Приезд Аспатина тревожил Арсама больше всего, ведь наверняка Интаферн и Мегабиз станут просить у него защиты для Аспатина от царского гнева. Противиться воле царя Арсам как царский судья не смел, но оттолкнуть просящего о помощи ему запрещал все тот же закон гостеприимства, а высший закон – Справедливость – повелевал выслушать гостя и поверить ему.

Наконец, приехавшие люди помылись и сменили пропыленные дорожные одежды на чистые и благоуханные. Им были поданы всевозможные кушанья и напитки, чтобы они подкрепили свои силы. Среди этого изобилия не было только вина, поскольку поить гостей вином в отсутствие хозяина дома у персов считалось дурным тоном.

Понимая, что разговор предстоит серьезный, Арсам позвал к себе своего шурина, надеясь, что тот в любом случае поддержит его. Кривить душой Арсам не умел и свято соблюдал правило: царские приказы должны быть исполнены. Возможно, ему придется выдать Аспатина царю, но хитрый Арсам хотел это сделать руками Багасара. В конце концов градоначальником является Багасар, и ему не придется нарушать закон гостеприимства, ведь Аспатин остановился не у него в доме.

Гости вошли в комнату без окон, где их ожидали Арсам и Багасар, и уселись на небольшом возвышении, устланном ковром, поджав под себя ноги. Свою обувь они оставили у входа.

Перед этим хозяин дома и его шурин расцеловали в уста каждого из гостей, следуя древнему персидскому обычаю и продемонстрировав тем самым, что все они по знатности равны друг перед другом.

Выказывая свое гостеприимство, Арсам начал с обычных расспросов о здоровье гостей, их жен, сыновей и прочих родственников. Осведомился, нет ли у них жалоб на состояние дорог в стране, по которой они ехали, добираясь в Пасаргады. Не случилось ли нападений на них разбойных людей?

Гости отвечали на вопросы, но было ясно, что им не терпится заговорить о том, ради чего они, собственно, оказались здесь.

Больше остальных проявлял нетерпение Интаферн.

Это был остроносый и остроглазый мужчина с подвижными черными бровями. Его светло-карие глаза удивительно сочетались со светло-каштановыми волосами, завитыми и уложенными в изысканную прическу. Тонкие бледные губы Интаферна были почти незаметны под густыми усами. Он был подвижен и гибок, как угорь, и в свои сорок лет казался довольно моложавым.

Мегабиз был более невозмутим, хотя был моложе Интаферна. У него были необычайно красивые голубые глаза и широкое лицо с прямым гордым носом. Светлые волосы Мегабиза, густые и вьющиеся, были расчесаны на прямой пробор и скреплены широкой повязкой. Кончики его усов были закручены кверху, борода завита в мелкие колечки.