Андрей Шевченко - Анекдоты Российской империи. Домашняя прислуга

– А потому что они ночью померли-с.

В комнату вбегает испуганная прислуга.

– Ах, барыня, какое несчастье! Я сейчас проглотила иголку!

Барыня:

– Успокойся, милая! Есть о чём горевать – вот тебе другая иголка!

– Ах, Маша, если бы ты знала, как я его любила и вдруг…

– Бросьте, барышня, забудьте их… Не стоят они вас право, не стоят… Они и меня так-то всегда в любви уверяли, уж так клялись, так клялись, а сами на той неделе с чухонской бонной, вот что напротив – по аллее, обнявшись, гуляли… Сама видела.

Чухонец (устар.) – общеупотребительное в С.-Петербурге в XIX – начале XX века прозвище финнов.

– Барышня, барышня, там вас какой-то господин спрашивает!

– Что же он говорит?

– Ничего не говорит, только ущипнул меня за подбородок и ухмыляется.

– Дура, беги скорее смотри, цело ли пальто в передней!

1893

Жена – прислуге:

– Сходи, Матрёна, опусти это письмо в почтовый ящик.

Муж:

– Но, милочка, как тебе не совестно из-за одного письма заставлять старую женщину спускаться с 5-го этажа! Пусть хоть она заодно принесёт мне бутылочки две пива.

– Какой подарок тебе барин сделал, Аксинья?

– Сторублёвый билет подарил.

– Ишь, как отвалил! И с чего это он так?

– Да ведь я же ему сына подарила.

– Ты, Даша, никак опять уходишь с места?

– Да с барыней сладу нет, с каждым днём всё грубее и грубее.

– А барин?

– Тот всё нежнее и нежнее.

– Ах, Дуня! Какую бы мне выбрать причёску, чтобы сразу понравиться Валерию Ивановичу?

– Право, не могу вам ничего посоветовать, барышня! Знаю только, что мой Васька на причёску и не смотрит.

– Акулина, который час?

– Должно быть, рано, барыня, – соседи ещё не дрались.

1894

У пожилой прислуги спрашивают:

– Чем же так, Дарьюшка, теперь лучше стало, чем прежде?

– Вестимо, лучше. Народ не в пример вежливее стал. Прежде, бывало, пробежать по двору нельзя было – всякий сейчас пристанет: кто тебя ущипнёт, кто обнимет, а иной и поцелует. А ноне уже не то – идёшь себе спокойно, никто тебя не тронет, даже не взглянет. Гораздо вежливее народ стал!

1896

– Расчёт пожалуйте, барыня.

– Это почему?

– Не поеду я в Пушкино… Ишь где надумали дачи сымать!

– Но ведь ты же прошлый год жила в Сокольниках?

– Сравнили тоже: в Сокольники куму рукой подать!

Кум – наиболее часто используемый прислугой эвфемизм для обозначения своих ухажёров или любовников.

Дама приказала служанке сходить в прихожую и посмотреть не упал ли барометр. Девушка вернулась с ответом:

– Нет, сударыня, висит на гвоздике.

– Ты это почему же, Глашенька, курить-то стала?

– Да моя барыня нынешняя курит, и у ней папироски никогда не заперты, вот и я стала курить… Чем я хуже барыни?..

– Барыня! Позвольте мне сегодня со двора сходить.

– Опять тётка захворала?.. Часто уж очень у тебя, Пелагея, тётка хворает!

– Не тётка, барыня… А кум сегодня свой юбилей справляет: десять лет в пожарных прослужил.

– Оля! Куда нынешние газеты девались?..

– Дарья ими по глупости камин растопила.

– Ты что же, это, Матрёнушка, паспорт-то полугодовой берёшь?

– Да лучше так-то… А то когда часто места менять приходится, то на годовом уж очень много отметок накопляется, а господа этим брезговают… Полугодовой-то всё он чище годового будет.

1897

После праздника прислуга на услуги туга.

– И что говорят про господ наших – богачи, богачи, а не видно этого богачества ихнего.

– Как не видно?!

– Да конечно, какое уж это богатство, когда обе барышни вместе на одних фортепьянах кажный вечер играют.

Барыня возвращается из путешествия.

– Ну, как поживает моя кошурка?

– Кошечка-то? Да что ей сделается!

– Как у неё аппетит? Ест что-нибудь?

– Аппетит хороший! Всех канареек у нас в садке переела!

– Барыня, барыня, к вам в волоса навозный жук попал!

– Фи, Аграфена, когда ты, наконец, станешь приличною прислугою? Кто говорит, «навозный жук»?! Надо говорить: жук с заднего двора.

– О чём ты плачешь, Марфуша?

– Как мне не плакать, барышня, коли мово-то Петра в солдаты забрали…

– Что ж плакать, отслужит службу и опять вернётся к тебе.

– Так-то это так, да к тому времени я его могу позабыть.

– Аннушка, как это вы в такой темноте чай разливаете? Наверное, опять всю скатерть залили? Зажгите огонь.

– Ну уж, барыня, нет, я теперь не разолью – я научилась: я теперь завсегда чашку пальцем придерживаю – как, значит, до края долью – пальцу-то горячо.