Юрий Мухин - Трагедия Сталина и его сыновей. «Я солдата на фельдмаршала не меняю!»

«Преподавателю т. Мартышину.

Ваше письмо о художествах Василия Сталина получил. Спасибо за письмо.

Отвечаю с большим опозданием ввиду перегруженности работой. Прошу извинения.

Василий – избалованный юноша средних способностей, дикаренок (тип скифа!), не всегда правдив, любит шантажировать слабеньких «руководителей», нередко нахал, со слабой или – вернее – неорганизованной волей.

Его избаловали всякие «кумы» и «кумушки», то и дело подчеркивающие, что он «сын Сталина».

Я рад, что в Вашем лице нашелся хоть один уважающий себя преподаватель, который поступает с Василием, как со всеми, и требует от нахала подчинения общему режиму в школе. Василия портят директора, вроде упомянутого Вами, люди-тряпки, которым не место в школе, и если наглец Василий не успел еще погубить себя, то это потому, что существуют в нашей стране кое-какие преподаватели, которые не дают спуску капризному барчуку.

Мой совет: требовать построже от Василия и не бояться фальшивых, шантажистских угроз капризника насчет «самоубийства». Будете иметь в этом мою поддержку.

К сожалению, сам я не имею возможности возиться с Василием. Но обещаю время от времени брать его за шиворот.

Привет! И. СТАЛИН, 8.VI.38 г».

Расследование трагедии судьбы Якова Джугашвили мне удобнее начать с разговора о Василии, судьба которого не менее трагична, нежели судьба Якова. И сделать это для того, чтобы читатель мог понять, что клевета на Якова не удивительна – грязной клевете подверглись оба сына Сталина, и, без сомнений, подверглись именно за то, что остались верными отцу. По судьбе Василия это особенно видно.

Василий был на 14 лет младше Якова, все молодые годы жил с отцом, чрезвычайно уважал его и, как мне думается, всю свою жизнь жил с мыслью доказать, что он настоящий сын великого вождя и отцу нечего за него стыдиться. Он не был идеалом – он был живым и темпераментным человеком, пожалуй, похожим на д’Артаньяна, однако д’Артаньяном, находящимся в шорах своего статуса сына вождя и редко совершающего безрассудные поступки. Но, правда, все же совершающего. Василий, без сомнений, обладал острым и цепким умом, способностью быстро оценивать ситуацию, в этом смысле он был идеальным фронтовым генералом, которому нужно кипение боя, а не сонный застой, генералом, любящим свои войска и явно не любящим уединенные размышления и одиночество. Василий был человеком дела и любил компанию именно таких людей дела, в своей жизни он постоянно был на людях и с людьми.

И по причине своей заметности Василий подвергся особенно злобному поливанию грязью внутри страны со времен Хрущева, но особенно с началом «перестройки», когда в СМИ всплыла вся советская подлость, до этого шептавшаяся на кухнях.

Артем Сергеев пишет:

«О нем писали массу всякой гадости, не соответствующей действительности. В свое время в «Огоньке» некая Уварова написала статью о Василии. Это была отвратительная ложь. Эта Уварова представляется учительницей немецкого языка Василия. (Хотя учительницей его не была и вообще не работала в этой школе). Пишет эта Уварова, как он над ней и над другими учениками издевался, сводит его в один класс с Тимуром Фрунзе, противопоставляя плохому Василию хорошего Тимура (а они учились в разных классах: в 9-м и 8-м). Пишет, как Василий весь в иностранном ходил. Да если бы у него пуговица была иностранная, его бы отец в окно выкинул. В доме ничего иностранного не терпелось.

Еще она пишет, как его возили в школу на двух машинах: на одной он с главным охранником, а на другой, мол, охрана. Да его никто на машине не возил! Он даже хвастал перед ребятами, что если окончит школу без троек, отец в качестве поощрения возьмет его один раз на машине на дачу. А так ездили на дачу на поезде, а в школу на трамвае или автобусе. Школа находилась на Площади Восстания, Садово-Кудринская, д. 3. Сейчас там факультет и кафедра 1-го Московского мединститута.

Я насчитал в той статье 27 абзацев гадостей о Василии.

Ребята, учившиеся с Василием в классе, были страшно возмущены этой статьей, со мной советовались: мы, мол, напишем Коротичу, что там все неправда. Но я им сказал, что Коротич, будучи редактором, сознательно допустил эту ложь, а возможно, и заказал такого рода статью. Поскольку статью одноклассников, опровергавшую ложь, нигде не брали, они решили подать в суд. Заводилой был Вася Алешин, одноклассник Василия, который не мог стерпеть такой лжи. Но в суде сказали: «А есть у вас заверенная доверенность от пострадавшего? Ах, он умер 30 лет назад! Тем более заявление мы у вас не возьмем».