Глеб Пудов - Уральская бытовая утварь и посуда XVIII века

В ту пору в Москве уже существовали скупщики, специализирующиеся на перепродаже меди и изделий из нее. Они были мало связаны с непосредственным производством. Но при этом сыграли важную роль в распространении медной посуды и хозяйственной утвари. В качестве примера можно назвать деятельность крупного торговца Котельного ряда Тимофея Петрова 118 118 См. подробнее: Бахрушин С. В. Торги новгородцев Кошкиных. С. 185, 196, 197—200. .

Много медников жило в Заяузье, в Котельничей и Таганной слободах. В научной литературе упоминается об этих районах как о важных торговых и производственных центрах города с явным преобладанием ремесленников, занимавшихся обработкой металла 119 119 Рыбаков Б. А. Металлические вещи, найденные на Метрострое.– По трассе первой очереди Московского метрополитена им. Л. М. Кагановича. – Л., 1936, С. 154; Рабинович М. Г. О древней Москве. Очерки материальной культуры и быта горожан. – М., 1964, С. 181—182. . Среди них существовала узкая специализация: были «кумганного дела мастера», котельники, мисники, тазники, паникадильщики и проч. Некоторое представление об уровне развития медного дела Москвы может дать опись имущества патриарха Никона, где под рубрикой «Суды медные» указаны «шесть братин медных, луженых, гладких и чешуйчатых», «пять укропников маленьких», «пятнадцать чарок луженых с лепестми», «медных всяких судов весу 10 пуд 16 гривенок», сковороды различного размера, «девять чаш водоосвященных луженых с поддонами и с кольцами», пять котлов, «став большой луженый на оба лица», различные лохани, «веко с руковедми», различные ендовы, «два кунгана, весу 14 гривенок», «игот с толкачеком» 120 120 Хмыров М. Д. Металлы, металлические изделия и минералы в древней Руси (материалы для истории русского горного промысла). – СПб., 1875, С. 233 – 234. . Из этого перечисления напрашивается вывод о большом разнообразии видов изделий и техник, используемых котельниками.

Заяузье и в конце XVII века имело торгово-ремесленный характер. Среди множества мастеров здесь упоминаются котельники. В «Ружной розметной книге» (1699) указано 28 дворов, в которых жили мастера, занимавшиеся производством медной посуды. Число медников в действительности было больше, так как в книге не указаны профессии жителей Таганной слободы 121 121 Рабинович М. Г. Указ. соч., С. 340 – 341. .

Медники отличались сплоченностью. Известно, что в 1684 году они подали челобитную о закреплении только за ними права производства и торговли медными изделиями в Москве. Как писал М. Довнар-Запольский, царский указ (1684) «подтверждает старинный порядок торга в этом ряду [Котельном – Г.П.] красной и зеленой медью, котлами и всякого рода медными и оловянными товарами» 122 122 Довнар-Запольский М. Организации московских ремесленников в XVII веке// ЖМНП. Новая серия. Часть XXIX. 1910, сентябрь, С. 149. . И. Е. Забелин привел следующие сведения: «котельное дело, к которому принадлежали также паникадильное и кунганное, занималось производством различных медных вещей, больших и малых. Первое место по своему искусству в этом роде производства занимает староста котельных дел Дмитрий Сверчков, работавший при царе Михаиле Федоровиче… Вообще медное дело производилось у нас с большим успехом… Кунганные… мастера делали большей частью медную посуду и особенно кунганы или кувшины» 123 123 Забелин И. Е. О металлическом производстве в России до конца XVII века// Записки Императорского Археологического общества. Т. V. – СПб., 1853, С. 44. . Далее он назвал имена некоторых московских медников XVII века. Они использовали в то время в основном привозную медь (из Швеции), крупных медедобывающих центров в стране еще не существовало.

Необходимо отметить, что определяющую роль в развитии ремесел Москвы, в т.ч. и медного, играло правительство. Оно вызывало ремесленников из других городов, приглашало иностранных специалистов, обеспечивало вызванных мастеров и их семьи жильем и средствами на пребывание в Москве, предоставляло им многочисленные льготы, следило за процессом обучения учеников медному делу.

Институт ученичества в Москве XVII века представляется важным средством распространения по всей стране не только навыков производства медных изделий, но и столичных форм и орнаментов. Обучение молодых людей проходило не только по жилым записям у рядовых медников и мастеров Оружейной палаты 124 124 См.: Тальман Е. М. Ремесленное ученичество Москвы в XVII в.//ИЗ. – №27. – 1948. – С. 69, 70. По мнению С. В. Бахрушина, ремесленники из царских мастерских играли весьма значительную роль в обучении молодых людей различным ремеслам (см.: Бахрушин С. В. Ремесленные ученики в XVII в.// С. В. Бахрушин. Научные труды. Т. II. – М., 1954, С. 103). , но и при отсутствии их [жилая запись – письменная фиксация условий, на которых проходило обучение – Г.П.]. Жители различных городов и деревень приходили в столицу, обучались там навыкам медного дела, и уходили на родину. Тем самым происходило распространение по всей России полученных знаний. По окончании обучения по жилым записям мастер был обязан выдать ученику не только снасти [инструменты – Г.П.], но и образцы, по которым работал сам. Это тоже служило средством передачи форм и орнаментов. Поэтому не удивительно, что в разных концах огромной страны встречались вещи с похожими формами и орнаментами.