Дмитрий Лисейцев: Царь Иван IV Грозный

По приказу царя в Москву привезли знахарей и колдунов, разговоры с которыми вел один из его последних любимцев, племянник Малюты Скуратова Богдан Бельский. Те пришли к заключению, что царь умрет в Кириллов день – 18 марта. Грозный пришел в ярость, заявив, что по истечении этого дня прикажет сжечь всех шарлатанов живьем. Тем не менее он все же отправил в Кирилло-Белозерский монастырь грамоту, прося братию монастыря Святого Кирилла молиться о его исцелении: «Ног ваших касаясь, князь великий Иван Васильевич челом бьет… чтоб есте пожаловали о моем окаянстве… молити Господа Бога… чтоб ваших ради святых молитв моему окаянству отпущение грехом даровал и от настоящия смертныя болезни свободил». Грамота была доставлена в монастырь лишь 20 марта 1584 г., когда монахам оставалось молиться уже не о здравии, а за упокой души Ивана Васильевича.

Утром 18 марта 1584 г. Иван Грозный неожиданно почувствовал себя намного лучше обычного. Он распорядился истопить баню, где провел около четырех часов. После этого Иван Васильевич приказал принести шахматную доску (он был большим любителем этой игры), собираясь сыграть в шахматы с Борисом Годуновым. Однако доиграть последнюю в своей жизни партию первый русский царь так и не успел. Внезапно ему стало плохо, вокруг него поднялась суматоха (позднее поговаривали, что, воспользовавшись ею, Богдан Бельский и Борис Годунов задушили царя). Над умирающим Иваном едва успели совершить, согласно его прежнему распоряжению, обряд монашеского пострига (поскольку принятие монашеского чина, согласно христианскому вероучению, освобождало душу от всех грехов). Из жизни Иван Грозный ушел смиренным иноком Ионой. Так была перевернута последняя страница целой эпохи – полной кровавых казней и великих свершений эпохи Ивана Грозного.

Заканчивая повествование о правлении первого русского царя, Н. М. Карамзин написал: «Добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти: стенания умолкли, жертвы истлели, и старые предания затмились новейшими; но имя Иоанново блистало на Судебнике и напоминало приобретение трех Царств Могольских: доказательства дел ужасных лежали в книгохранилищах, а народ в течение веков видел Казань, Астрахань, Сибирь как живые монументы Царя-Завоевателя; чтил в нем знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского образования. История злопамятней народа!».

История не злопамятна. Как и всякая наука, она стремится к объективности. И ее призвание – не судить или выносить приговоры, а учить («история – наставник жизни»). Злопамятна не история, а историки. Будучи живыми людьми, они далеко не всегда способны руководствоваться идеальным принципом «без гнева и пристрастия». И их трудно упрекнуть в этом: легко ли, пропустив через себя изобилующие кровавыми подробностями описания опричных казней, удержаться от гнева? Легко ли оставаться беспристрастным в условиях, когда далекая от академической науки власть стремится заставить молчать о темных страницах истории, вместо этого представляя любого носителя верховной власти «святым и благоверным»?

Наверное, по грехам своим получил Иван Васильевич и воздаяние: вот уже четыре века спорят ученые и публицисты, политики и священнослужители, учителя и обыватели, пытаясь дать оценку результатам правления этого самодержца. Много пишут о кровавых казнях, пришедшихся на период правления Ивана Грозного, о тысячах жертв кровавого опричного режима, огромном количестве людей, умерших от голода, эпидемий, погибших в бесконечных войнах, угнанных в плен и проданных в рабство. Однако войны и эпидемии сопровождали нашу страну на протяжении всей ее тысячелетней истории, а от голода в России люди массово умирали и совсем недавно, каких-то 70 лет назад.

Российское государство в конце XVI в.

Жертвами опричного террора, по подсчетам специалистов, стало 3–4 тысячи человек. Много ли это? Безусловно, много. Но на фоне кровавого XVI столетия эти цифры несколько меркнут. Турецкий султан Селим I Явуз (прозвище которого на русский язык обыкновенно переводят как «Грозный») за первый год своего правления приказал перебить порядка 40 тысяч собственных подданных, исповедовавших иной, отличный от принятого султаном, вид ислама – шиизм. Вырезаны были все шииты Анатолии в возрасте от 7 до 70 лет. Английский король Генрих VIII за свое правление отправил на плаху около 72 тысяч человек; французский современник Ивана Грозного, Карл IX, в 1572 г. спровоцировал Варфоломеевскую ночь, резню на религиозной почве, жертвами которой пало до 30 тысяч человек.