Денис Проданов - Народная история России. Том II. Устои советской диктатуры

Большевистская атака на частный бизнес, замена его государственными распределительными органами и развал хозяйства привели к приостановке производства одежды и обуви. Упорядочить сбыт на муниципальном и губернском уровне оказалось невозможно. Административные меры советского режима были противоречивы, непоследовательны, а порой и абсолютно взаимоисключающи. [431] Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 281

Экономист С. Н. Прокопович констатировал, что в течение 1918 года центральными и местными властями были изданы сотни постановлений, лишенных всякой системы, ограничивающих частную торговлю и национализирующих её отдельные отрасли. [432] Прокопович С. Н. Народное хозяйство СССР, Т.2, Издательство имени Чехова, Нью-Йорк, 1952, стр. 164

Согласно декрету Совнаркома от 23 июля 1918 года, „О монополии на ткани“ все отделанные и неотделанные ткани, находящиеся на оптовых и фабричных складах в пределах РСФСР, окончательно поступили в распоряжение коммунистической диктатуры. Центральный Комитет Текстильной Промышленности (Центротекстиль) получил полный контроль над продукцией. Все фабричные предприятия были обязаны сдавать все вырабатываемые ими ткани исключительно на склады Центротекстиля. Частные лица, фирмы и организации, приобретающие ткани для продажи, имели право их приобретения только на его складах. [433] Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 715-716

Одновременно с этим кожевенная, шерстяная и льняная промышленность переживала глубочайший сырьевой и топливный кризис. [434] Иваново-Вознесенские большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: (Сборник документов), Ивгиз, Иваново, 1947, стр. 139-140 Виной тому было слабое планирование, национализация предприятий, подрыв крестьянского хозяйства, падеж скота, невозможность подвоза достаточного количества дров к станциям и пристаням.

В итоге мать российской текстильной индустрии, Иваново-Вознесенская губерния, получала недостаточное количество дров, торфа и нефти. Фабрики Иваново-Вознесенска одна за другой прекращали производство. [435] Ленин В. И. Полное собрание сочинений, Том 43, Издательство политической литературы, Москва, 1970, стр. 152 , [436] Иваново-Вознесенские большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: (Сборник документов), Ивгиз, Иваново, 1947, стр. 179-180

Согласно обязательному постановлению 1918 года все торговые предприятия, производящие торговлю валяной и бурочной (резиновой) обувью, принадлежащие частным лицам, кооперативам, общественным и правительственным организациям, а также агентурные, транспортные и экспедиторские конторы, банки, товарные склады и ломбарды и даже частные лица, имеющие обувь, были обязаны в трёхдневный срок со дня опубликования постановления сообщить Центротекстилю свой адрес в Москве и Московской губернии. [437] Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 318

В других городах республики обладателей обуви обязали связаться с районными отделениями Центротекстиля. Там, где таковых не существовало, организациям и лицам требовалось сообщить точные сведения об имеющихся у них запасах обуви, с разделением её на сорта и размеры в местные продовольственные организации или Совнархозы. [438] Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 318

В результате одежда, обувь и мануфактура в молодой республике стали стремительно исчезать из оборота. Накопленные на складах остатки былых времен перераспределялись между советскими организациями. Порой, по распоряжению местных Советов, вагоны одежды и обуви обменивалась на вагоны продовольствия или зерна между губерниями. Небольшая часть кожаных изделий, обуви и материи отпускалась на нужды населения. Часть продукции разворовывалась со складов для продажи на чёрный рынок.

Цены на чёрном рынке были чрезвычайно высоки. Процедура выдачи мануфактурных карточек государственными органами была крайне затруднена. Перед карточным столом продовольственного отдела комиссариата выстраивались длиннейшие „хвосты“. Некоторым карточек получить не удавалось. [439] Газета для всех. 2 декабря 1917, № 430. стр. 4 Это вело к томительным задержкам в распределении.