Дмитрий Немельштейн - Закономерности и метаморфозы этногенеза. Пять очерков о закономерностях взросления народов

Процессы развития самых различных этносов идентичны, как бы далеко во времени и пространстве эти этносы не находились друг от друга. Наряду со множеством частных особенностей такого развития, существует фундаментальная, единая для всех этносов, последовательность этих процессов, повторяющих единые черты и фазы этого развития из раза в раз в любое время и на любой почве.

«…В их основе лежит только одна модель этногенеза, проявляющаяся в последовательности фаз» [9, с.29] – подчёркивает Л. Н. Гумилёв.

В конечном счёте, модель эта есть не что иное, как процесс естественного взросления этноса. Достаточно описать ряд таких процессов, наобум извлечённых из потока времени, чтобы это понять.

И снова повторю слова Л. Н. Гумилёва: «все этносы оригинальны и неповторимы, хотя процессы этногенеза по характеру и направлению сходны» [11, с.325]

Каждый отдельный народ, как и каждый отдельный человек, рождается, развивается и умирает по единому Богом установленному закону. И так же, как отдельный человек, каждый народ, подчиняясь общим закономерностям взросления, может отличаться от другого темпами этого взросления, полнотой развития, а, следовательно, и сроками своего существования на едином гео-этно-историческом поле. Естественно, что народы различаются и особенностями своей духовной и материальной культуры. Есть народы долгожители, есть народы, гибнущие, едва народившись, есть народы, исчезающие в период своего расцвета. И так же, как и у отдельных людей, у народов для подобных последствий есть множество причин. Как совершенно справедливо замечает Л. Н. Гумилёв, «лишь счастливые этносы доживают до естественного конца. В истории мы постоянно наблюдаем обрывы этногенезов в самых ранних возрастах» [11, с.385].

Но как ни один человек не может повлиять на последовательность фаз своего развития, так ни один народ не может повлиять на последовательность фаз своего, то есть, зрелость поставить впереди детства, или старость впереди отрочества. Причём одна и та же фаза может быть по длительности различной у разных народов. Так «детство» одного народа может длиться дольше «детства» другого народа и т. д. Это в значительной степени зависит от географической среды, в которой проживает этнос и вытекающей отсюда степени взаимодействия данного народа с окружающими его этносами. Мы знаем многие народы, которые, не имея возможности взаимодействия с другими народами, вплоть до настоящего времени находились (а иные до сих пор находятся) в состоянии «детства». И только при соприкосновении с другой средой, с другими более зрелыми народами, высекалась та искра, которая вызывала пожар страстей, приводящий к смене общественных отношений и переходу в следующую, более зрелую фазу развития. Например, переходу этноса из состояния, в котором превалируют родоплеменные отношения, в состояние, где господство обретают отношения государственные, где общинное управление сменяется какой-либо формой государственного правления, где институты, регламентирующие жизнь родовой общины, заменяются институтами государства. Когда отдельный рядовой член этноса, избавляясь от пут родовой зависимости с помощью нарождающегося государства с его иерархическим, сословным делением, попадает, увы, в иную зависимость – личную (в разных вариациях) – и на жизнь своего общества, своего этноса, влияет теперь сугубо опосредованно.

Хотелось бы заметить, что уровень возможностей интеллектуального развития человека, его потенциальных способностей, не зависит напрямую от среды, из которой он происходит и где он даже некоторое время в несознательном возрасте мог жить. Известно, что младенцы, родившиеся в человеческих сообществах, находящихся на самом примитивном уровне развития (жители амазонской сельвы, африканских тропических лесов, аборигены Австралии) и изъятые из этой среды в результате усыновления (удочерения) некоторыми учёными-исследователями, становились затем людьми выдающихся научных, предпринимательских, художественных способностей, и, нередко, превосходили многих и многих в той среде обитания, которую принято называть цивилизованным миром, и частью которой они, по воле провидения, вынуждены были стать. Эти примеры говорят о колоссальнейшем потенциале, всегда сокрытом в недрах даже самого примитивного человеческого сообщества, и только ждущем своего часа (иногда тысячелетиями), когда могучая энергия начинает выплёскиваться из этих самых недр, производя удивительную по своему размаху работу, разрушающую старые догмы и созидающую новые принципы отношений. Увы, это период, когда за чистотой и честностью помыслов стоят пот, кровь и грязь конкретных событий, а также ложь якобы во имя осуществления этих честных помыслов. И, увы, так было всегда.