Г. Ястребов - 50 религиозных идей, которые никогда не понравятся Богу

Прежде всего следует заметить, что у истоков христианства стоит личность Иисуса из Назарета, еврейского проповедника, исповедовавшего иудаизм и никогда не собиравшегося отменять иудаизм. Он создал эсхатологическое движение покаяния в преддверии последних времен. Это покаяние предполагало не упразднение Торы, но напротив, исполнение ее заповедей, — как евреями, так и (хотя бы некоторых из них) неевреями (Мф 5:17–19). Все ближайшие ученики Иисуса были евреями и иудаистами. Правда, Иисус был казнен, но сам этот факт ничего антииудейского в себе не содержит (см. миф 7). Мы знаем, что даже среди властей многие относились к галилейскому проповеднику с симпатией. Например, Иосиф Аримафейский, влиятельный член Синедриона, выхлопотал у Понтия Пилата тело Иисуса и похоронил его в собственной гробнице (Мк 15:42–46). Гамалиил, вождь фарисейского движения, уже после казни Иисуса спас молодое христианство от расправы и не считал его противоречащим иудаизму (Деян 5). Еще позже, в 62 году, врагам христианства удалось расправиться с Иаковом, братом Иисуса, — но возмущенные фарисеи добились после этого увольнения первосвященника (Иосиф Флавий, «Иудейские древности» 20.9.1). Иными словами, христианство как таковое в иудаизме не считалось отдельной религией, а воспринималось как одна из иудейских школ, хотя и спорная.

Ближе к концу первого века популярность христианства в еврейской среде практически сошла на нет. Тому был причиной комплекс факторов. Во-первых, обещанный Иисусом и его учениками Эсхатон (конец времен) отложился на неопределенный срок. Выходило так, что вместо Царства Божия к евреям пришло владычество римлян, причем в крайне жестокой форме. Христианские проповедники давали разные ответы: для прихода Царства евреи должны были покаяться, а они не покаялись; отсрочка Эсхатона связана с тем, что Бог дает всем народам время для покаяния, — но не всех евреев такая апология убеждала. Во-вторых, после гибели Храма в 70 году исчезло храмовое богослужение, которое во многом объединяло евреев-христиан и евреев-нехристиан. Более того, в условиях войны многие иудео-христиане вообще покинули Святую Землю, что способствовало дальнейшему упадку иудео-христианской церкви в Палестине. В-третьих, основную численность христианства все более составляли язычники, которые в своей творческой и смелой разработке богословия вышли далеко за пределы воззрении, присущих иудео-христианству на его ранней стадии, когда оно было еще частью иудаизма. Таким было, в частности, учение о Троице. Более того, языко-христианская церковь смотрела на иудаизм, отвергший Иисуса, со все большей антипатией и даже презрением. Для магистрального направления языко-христианства стала характерна идея, что только оно есть единственная истинная религия: иудаизм же с его появлением отменен и упразднен.

Естественно, иудеи не оставались в долгу. Не только языко-христианство было объявлено вне закона, но и иудео-христиане стали отлучаться от синагоги: те же люди, которые хотели сохранить верность одновременно Торе и Иисусу из Назарета, ушли в глубокое подполье, скрывая или маскируя свои христианские взгляды. К сожалению, в античном, впоследствии и средневековом иудаизме получили популярность и сказания, представляющие христианские истоки в искаженном свете как отход от базовых принципов Торы. Такой была, в частности, сатира на Евангелия под названием «Толедот Йешу» («Родословие Иисуса»).

Даже в Средневековье, однако, такая взаимная вражда, с каждым веком все усиливавшаяся, не являла собой всю полноту картины. Среди еврейских раввинов и ученых делались и попытки вскрыть иудейские истоки христианства. Собственно, они и положили начало историческим исследованиям жизни Иисуса и его учеников. Такие труды писали, в частности, Иосиф Кимхи и Профиат Дуран. Именно они, вкупе с подводно-маргинальным иудео-христианским течением в иудаизме, создали альтернативу тому враждебному образу Иисуса, который характерен для Талмуда и «Толедот Йешу»: Иисус как благочестивый иудей (подчас фарисейского толка), соблюдавший Закон и не притязавший на божественность. С началом Нового времени эти разработки повлияли и на христианских, а также секулярных авторов, желавших беспристрастно разобраться в ситуации.

Вообще Новое время принесло глубокие изменения в отношения между двумя религиями. Вызовы секуляризации, а также более тесное соприкосновение заставляли Церковь и Синагогу более критически отнестись к собственным традициям и более дружелюбно — друг к другу. Особенный перелом наметился во второй половине XX столетия. Здесь ключевую роль сыграли несколько факторов.