Оскар Пио - Жизнь римских императриц. Картины из жизни римского общества

Уезжая в Азию, Алексей оставил свою жену Евфросинию в Эпире. Узнав о плене своего мужа, она увидала, что завоевать корону теперь для нее уже невозможно, сошла с политической сцены и кончила жизнь в неизвестности.

Муж Маргариты умер на поле сражения; после него наследовал корону сын Дмитрий, под опекой разумной и любящей матери.

Странная была судьба этих двух женщин — Евфросинии и Маргариты. Сначала Маргарита на византийском троне; около нее занимает более скромное место невестка императора, Евфросиния. Потом узурпатор Алексей овладевает троном, — Евфросиния делается императрицей, а Маргарита удаляется в монастырь вместе с своим ослепленным мужем. Приходят крестоносцы, освобождают Исаака, и Маргарита снова патроне; между тем Евфросиния удаляется. Происходит измена Мурцуфло, — Маргарита теряет мужа и сопровождает Евфросинию во дворец Буколеоне, где были собраны все развенчанные императрицы. Затем, когда Евфросиния последовала за Мурцуфло и разделила с ним бродячую жизнь, Маргарита выходит за маркиза Монферато, короля Фессалоник. Здесь эти две женщины, Маргарита и Евфросиния, опять соединяются — и одна умирает в бедности, другая на троне.

Храбрый Феодор Ласкарис, выбранный императором в то время, когда Константинополь взяли крестоносцы, продолжал воевать с ними; он овладел Битинией, Лидией, Фригией и основал свою резиденцию в Никее, где и был коронован восточным императором. От него начинается целая серия греческих императоров в Никее, так как в Константинополе царствовали латиняне. Такое положение вещей продолжалось целых полстолетия, пока греки снова завладели Константинополем. Андроник III, четвертый из Палеологов, возвратившихся в Константинополь, имел первой женой Агнесу Брунсвик, названную Ириной. После смерти последней, он женился на младшей дочери Амедея V, савойского графа, которая, сделавшись греческой императрицей, приняла имя Анны. Андроник был храбр; он несколько раз побеждал турок. Но внезапная смертельная болезнь прервала его триумфы. Чувствуя приближение смерти, он собрал около своей постели придворных, в числе которых был и его первый министр Кантакузен, и, обращаясь к окружающим, сказал:

— Я хотел умереть с оружием в руках, но Богу не угодно было, чтобы исполнилось мое желание. Я предоставляю Кантакузену докончить то, что я начал; он вполне достойный человек. Я уверен, что вы одобрите мой выбор.

Потом, взяв руку императрицы, вложил ее в руку Кантакузена и прибавил:

— Моя жена под грудью носит ребенка, отдаю под твою защиту их обоих так же, как и империю.

Андроник имел счастие видеть появление на свет Иоанна и потом умер, вполне уверенный, что оставил его на руках достойного опекуна. Андроник предлагал Кантакузену принять сан императора, но честный министр наотрез отказался и управлял империей как регент, именем малолетнего императора Иоанна. Тщеславная императрица Анна вовсе не была довольна распоряжением своего покойного супруга: она завидовала власти регента. К ней присоединились: министр Апокуак и константинопольский патриарх, оба — враги Кантакузена. Двор представлял собой центр интриг. Всех больше интриговал патриарх, желая иметь первый голос в государственном совете. Патриарх говорил: «Церковь должна управлять империей так же, как душа управляет телом».

Благородный Кантакузен не был способен к интригам; министры и придворные воспользовались этим и вскоре все стали устраивать ему козни. В это время болгарский король требовал выдачи одного владетельного князя, его вассала, укрывшегося в Константинополе. Совет императрицы, в котором уже преобладала нерешительность или, проще сказать, слабость разлагающегося государства, не смея ответить болгарскому королю прямо, с достоинством, старался как нибудь увильнуть, спрятать эмигранта в церкви, а королю отвечал, что правительство не в праве нарушить священного убежища. Кантакузен возмутился, слыша такое нелепое решение.

— Неужели вы думаете, — вскричал он, — что король, который не знает другого права, кроме силы, уважит ваше право священного убежища? Если вы этому верите, тогда храните государственную казну и все сокровища империи в церкви св. Софии. Если вы преследуете политику лжи и трусости, которая ничего нам не даст, кроме презрения, то я удаляюсь. Я не могу управлять людьми, не умеющими защищать друзей и побеждать врагов.

Бесхарактерная императрица страшно перепугалась и стала просить Кантакузена, чтобы он не покидал своего поста. Кантакузен продолжал: