Николай Бессонов - История цыган-кишинёвцев

Хотя в XIX веке законы Молдавии и Валахии не давали хозяевам права убивать своих рабов, в записках Кольсона отмечается как нечто само собой разумеющееся то, что ни одного боярина не наказали за убийство цыгана. Ещё одно описание гласит: «Цыгану гонцу или вестнику часто простреливают голову насквозь, или засекают его до смерти – по поводу и без повода – сие не считается убийством, ибо „это всего лишь цыган“»… Православные бояре взяли в мусульманском образе жизни самое худшее. Насмотревшись на восточные гаремы, они кастрировали цыган-слуг, а «фаланга» – то есть сечение по пяткам – стала в княжествах излюбленным наказанием.

Феликс Кольсон изображает типичный визит иностранца в боярский дом: «Когда наш путешественник прибыл, его ведут к дивану, где возникают шесть молодых женщин. Одни осторожно и заботливо омывают ему руки, в то время как прочие подносят ему закуски. Их кожа слегка золотиста; некоторые из них светловолосы и очаровательны. Симпатичны и мальчишки, которые втроём зажигают ему сигару. Нет, прислуга не измотана до полусмерти, ибо в порядке вещей сотня или даже более слуг в одном доме… так, может быть, такая жизнь для них – рай на земле?»

Гость недолго будет размышлять на эту тему – вскоре всё станет и без расспросов ясно. Вот служанки суетятся, подавая на обеденный стол. «Печаль столь явно разлита по лицам этих рабынь, что едва взгляд упадёт на одну, кусок в горло не лезет». Между тем хозяева покрикивают на невольниц, используя вместо имён обидные клички:

– Поди сюда, шлюха.

– Пошевеливайся, корова.

Во многих молдавских домах было принято называть девушек не иначе, как «ведьмами» или «оборванками». Впрочем, и к слугам мужского пола обращались по кличкам вроде «фараон», «черномазый» или «копуша». Но вернёмся к впечатлениям Феликса Кольсона: «Ближе к вечеру хозяин приступает к выбору из девушек-красавиц – возможно, некоторых из них он предложит гостю (так вот откуда берутся такие светлокожие цыганки с каштановыми волосами!). Следующим утром на рассвете француза будят жалобные крики. Самое расхожее наказание – это сотня плетей за разбитую чашку или плохо завитый локон… отвратительное наказание фалангой сейчас, наконец, поставлено вне закона, а в те времена рабынь ещё подвешивали в воздухе и кромсали им босые ноги кнутом из бычьих жил».

Очень многих цыган заставляли заниматься земледелием. Иностранцев больше всего поражала пассивность рабов. Восстаний не было, хотя зачастую три или четыре сотни невольников трудились в поместье под надзором всего лишь десятка молдаван… Цыгане, приученные с детства к мысли о своём рабском состоянии, были до такой степени деморализованы, что порой даже вслух бранили беглецов… Нетоци скрывались в горах и лесах – полуголые или совсем голые, загорелые дочерна. Угнетатели злобно обвиняли в людоедстве тех, кого не могли поймать. Рабы в поместьях перешёптывались, что, если бы не дикари-беглецы, хозяева относились бы ко всем цыганам гораздо добрее. Между тем нетоци были настоящими героями. Они жили охотой и, не имея ничего кроме ножей, ухитрялись отбиваться от княжеских войск, которые со зловещей регулярностью отправлялись в горы Трансильвании на их поимку.

Французский «Иллюстрированный журнал» описывал жизнь в поместье в таких выражениях: «Приниженные рабством, обречённые на невежество и побои, они не получают ничего взамен. Они – скот, который боярин подкармливает с наименьшими для себя издержками; он даёт им мамалыгу – нечто вроде густой каши из кукурузы. Летом они одеты в грубое полотно, которое донашивают, пока то не сгниёт. Дождь – их омовение; дети же ходят совсем голые. Зимою они заворачиваются в тряпьё и разные обноски; одеждою им служат старое платье, ветхие покрывала, вытертые пледы. Что касается жилья, им даже не дозволена роскошь мечтать о нём. Они устраиваются, где придётся. Поутру „ватав“ [16] Рум. vătáv с вариантами vătáf, vătáș. – Прим. ред. , хозяйский надсмотрщик, в одежде, отороченной мехом, и с плетью в руке собирает их вместе, чтобы назначить каждому работу на весь день. Неприятное это зрелище – источающие затхлый запах, полуголые люди, вылезающие из конюшен, из кухонь и из-под навесов. Надзиратель – всегда суровый и непреклонный – бьёт их как ради забавы, так и с целью лишний раз показать свою власть» [17] К сожалению, нам не удалось установить источник этой цитаты. – Прим. ред. .

В русской литературе принято посмеиваться над царским правительством, которое попыталось в первой половине XIX века форсированно перевести на оседлость бессарабских цыган. Авторы рассказывают о том, как были созданы два поселения с характерными названиями Каир и Фараоновка, как кочевникам построили дома и выделили скот с сельскохозяйственным инвентарём. Далее иронично описывается провал эксперимента. Казённые деньги были потрачены даром. Цыгане, распродав имущество, предпочли скитаться, подобно поколениям своих предков [18] Друц Е., Гесслер А. Цыгане. М., 1990. С. 26. .