Георгий Катюк: Запад и Русь: истоки противостояния

Нельзя сказать, что спасение является в христианстве стопроцентным. Остаются еще личные грехи, за которые грешник должен получить по заслугам на том свете, но плюсы тем не менее налицо. Мир стал менее мрачным, заиграл всеми цветами радуги. Исчезло ощущение вины, преследовавшее человека с самого начала его сознательной жизни. Но и без минусов не обошлось. Поубавилось стимулов к духовному совершенствованию. И все по той же причине: появилась возможность спастись, не прикладывая к этому особых усилий. Ведь Спаситель авансом искупил наши грехи.

Конечно, и здесь имеют значение так называемые «добрые дела» и воздаяние за личные грехи на том свете, но сути это не меняет. Христианство не налагает на человека столь суровых нравственных ограничений, как это делает религия катаров. Впрочем, можно ли считать это минусом, зависит от жизненной позиции. А вот то, что в христианстве отсутствует дискриминация по признаку «избранности» или «совершенства», уже точно минусом не является.

Но мы несколько отвлеклись. Становится очевидным поразительное сходство между катаризмом и религией евреев. И все же, несмотря на все старания, полностью отождествить доктрины не удается. Как мы только что увидели, даже в сотериологии, где обнаруживается наибольшее сходство между ними, не менее отчетливо выглядят и различия, что позволяет некоторым даже выделять учение в самостоятельный раздел религиозной мысли.

Вопросы, возникающие в связи со всем этим, невозможно решить, основываясь только на букве учения катаров и их приключениях в Аангедоке. А решить их надо, ибо не покидает ощущение, что мы стоим на верном пути и роль еврейства в формировании ереси и того, что с ней связано, все-таки недооценена.

И здесь без анализа данных, выходящих за рамки изучения собственно южнофранцузского феномена, не обойтись. И в первую очередь не мешало бы озаботиться вопросом о том, насколько хорошо мы знаем сам иудаизм и его приверженцев. Ведь может случиться так, что в те времена он был не совсем таким, как сейчас, и, возможно даже, не сильно отличающимся от катаризма. И хотя уже сама постановка этого вопроса попахивает крамолой, — предполагается, что религия евреев на всем протяжении своей трехтысячелетней истории не подвергалась пересмотрам, — необходимо проверить эту догадку, могущую в случае своего подтверждения перевернуть имеющиеся представления о катарах.

Это может стать ключом и к пониманию истинного отношения катаров к Ветхому Завету, считающегося неприязненным и отвергающим всякую возможность связи двух религий. Где гарантии, что первоначальная редакция Книги не отличалась от той, которая получила хождение в более поздние времена? И что мешает допустить, что катарами отторгалась лишь современная им редакция Библии, которую они могли не считать аутентичной? Ничего. Тем более что имеются факты в пользу этого допущения.

В книге Жака Мадоля есть описание церемонии consolamentum, основанное на фрагменте из «Альбигойской истории» Петра из Во-де-Сернея. Так вот, наряду со словами, нацеливающими послушника на отказ от мирских благ, в речи наставляющего (Старца) звучит фраза из книги пророка Экклезиаста, входящей в канон Ветхого Завета. «И в Книге Соломона написано: „Я узрел все, что творится под солнцем, и все есть тщета и томление духа” (Экл. 2:17). А Иуда, брат Иакова, наставляя нас, говорит: „Гнушайтесь даже одеждою, оскверненной плотью” (Иу. 1:23). И, внимая этим наставлениям и многим другим, вам надлежит исполнять волю Божью и ненавидеть мир. И если вы будете так поступать до самой кончины, мы надеемся, что душа ваша обретет вечную жизнь».

По этому поводу Жак Мадоль замечает: «Эта речь заслуживает обстоятельных комментариев. Она так же ортодоксальна, как и первая; что же до ссылки на Книгу Экклезиаста, то она доказывает, что катары не отбрасывали весь Ветхий Завет» [18] Мадоль Жак. Альбигойская драма и судьбы Франции. — СПб.: Евразия, 2000. С. 35–36. .

Можно и по-другому истолковать данный фрагмент. А что, если катары полностью признавали Ветхий Завет, но в редакции, отличающейся от современной и используемой ныне католиками? Если да, то надо будет согласиться и с тем, что такая редакция как минимум существовала, а стало быть, имелось два варианта Библии — древний и современный. Это может стать еще одним камнем в огород тех, кто верит в неизменность иудаизма. Но прежде чем заняться вопросами предполагаемой в этой связи эволюции этого учения, хотелось бы приблизиться к пониманию субъекта этой эволюции — еврейского народа. Или того, с чего некогда «есть пошел» еврейский народ и чему, собственно, он и обязан своей «богоизбранностью».