Юрий Емельянов - Хрущев. От пастуха до секретаря ЦК

Хрущев постоянно "разоблачал" тайных врагов, "окопавшихся" в Промакадемии. Так он обвинял слушателя Промакадемии Берзина в том, что он вел фракционную деятельность на пошивочной фабрике и что у него брат – бывший белый офицер. Берзин заявил, что это – клевета. Хрущев обвинял другого слушателя Мухитдинова в том, что тот выступал против Сталина. Мухитдинов уверял, что это – ложь. "Разоблачения" Хрущева и скандалы вокруг них были в центре внимания слушателей академии и эхо этих событий доносилось до сталинской квартиры в Кремле.

Не исключено, что И.В.Сталин стал искать дополнительную информацию о слушателе Промакадемии, о котором рассказывала ему жена. Л.М.Каганович вспоминал, что однажды он "рассказал ему о Хрущеве, что он хороший работник, и о троцкистской стезе Хрущева в 1923-1924 годах. Товарищ Сталин спросил: "А как он, изжил эти ошибки?" Я ответил: "Не только изжил, но активно с ними борется". – "Ну тогда, – сказал Сталин, – выдвигать, тем более, что он работник хороший". Был Каганович свидетелем и разговора Сталина с Аллилуевой относительно Хрущева. Сталин спросил: "Надя, это тот Хрущев из Промакадемии, о котором ты мне говорила, как о хорошем работнике?" "Да, – ответила она. – Он хороший работник".

Позже Хрущев смог убедиться в том, что о его деятельности в Промакадемии Надежда Аллилуева подробно информировала Сталина. Во время встреч со Сталиным, особенно в домашней обстановке, тот не раз напоминал Хрущеву о различных эпизодах его борьбы с оппозиционерами в Промакадемии. Хрущев констатировал, что Надежда Аллилуева "по-видимому, представляла меня в хорошем свете как политического деятеля. Поэтому Сталин и узнал меня через нее. А сначала я приписывал свое выдвижение на партийную работу в Москве Кагановичу, потому что Каганович меня очень хорошо знал по Украине… Потом уж я сделал вывод, что, видимо, это выдвижение было предпринято не Кагановичем, а, скорее всего, исходило от Сталина. Это, конечно, импонировало Кагановичу. Наверное, Надежда Сергеевна меня, грубо говоря, расхваливала". Хрущев умалчивал о том, что он сделал все от себя возможное, чтобы обратить на себя внимание супруги Сталина.

Перед тем, как состоялось партийное собрание Промакадемии, на котором Хрущева выбрали делегатом на партконференцию Бауманского района, по словам Кагановича, Хрущева вызвали "на заседание секретариата ЦК, и товарищ Сталин сказал: "Что касается вашего греха в прошлом, то Вы об этом скажете при выборах на конференции, а товарищ Каганович скажет, что ЦК это знает и доверяет товарищу Хрущеву". (Речь шла о "троцкистском уклоне" Хрущева.) Так и было сделано".

Таким образом, учеба в Промакадемии Надежды Аллилуевой одновременно с Хрущевым, явилась для него еще одним удобным случаем, которым постарался воспользоваться. Как и ранее, он использовал это случайное совпадение для собственной карьеры. Однако, если случайная встреча с Кагановичем в 1917 году обеспечила Хрущеву рост по партийной лестнице до уровня заведующего орготдела, то случайная встреча с Аллилуевой в 1929 году в конечном счете вывела Хрущева на самый высокий этаж в партийной иерархии. Правда, Хрущев в своих мемуарах объяснял свой внезапный подъем по ступеням партийной иерархии не этой встречей. Он подводил читателя к выводу, что его стремительный взлет произошел вследствие его личных достоинств.

Став секретарем парторганизации Промакадемии, Н.С.Хрущев проявлял неумеренную активность в борьбе против противников сталинского курса и порой перебирал в своем рвении. 20 ноября 1930 года руководимая Хрущевым парторганизация Промакадемии осудила заявление Бухарина о признании им своих ошибок, как недостаточное. Через пару дней "Правда" более положительно оценила заявление Бухарина. Тогда Хрущев поспешил принять резолюцию, в которой оценка заявления Бухарина была объявлена "ультралевой политической ошибкой".

Теперь за деятельностью Хрущева постоянно наблюдал не только Каганович, который поручился перед Сталиным за своего выдвиженца, но и лично Сталин. Видимо первая встреча Хрущева со Сталиным состоялась в 1930 году, когда происходили мероприятия в связи с первым выпуском Промакадемии. Хрущев от имени парткома Промакадемии обратился к

Сталину с просьбой выступить на торжественном собрании. Сталин на собрание не пришел, но согласился принять несколько выпускников академии. Вместе с ними к Сталину пришел и Хрущев как руководитель парторганизации.

Хрущев вспоминал: "Пришли к Сталину. Он сейчас же принял нас и началась беседа. Сталин развивал такую тему: надо учиться, надо овладевать знаниями, но не разбрасываться, а знать свое конкретное дело глубоко и в деталях. Нужно, чтобы из вас получились подготовленные руководители, не вообще специалисты по общему руководству делом, а с глубоким знанием именно своего дела. Тут он привел такой пример: если взять нашего специалиста, русского инженера, то это специалист очень образованный и всесторонне развитый. Он может поддерживать разговор на любую тему и в обществе дам, и в своем кругу, он сведущ в вопросах литературы, искусства и других. Но когда потребуются его конкретные знания, например, машина остановилась, то он сейчас же пошлет других людей, чтобы ее исправили. А вот немецкий инженер будет в обществе скучен. Но если ему сказать, что остановилась машина, он снимет пиджак, засучит рукава, возьмет ключ, сам разберет, исправит и пустит машину. Вот такие люди нужны нам: не с общими широкими знаниями, это тоже очень хорошо, но, главное, чтобы они знали свою специальность, и значил ее глубоко, умели учить людей".