Юрий Емельянов - Хрущев. От пастуха до секретаря ЦК

Схожие бытовые различия бросились в глаза и Наташе, героине повести Бунина "Суходол", когда ее сослали в украинскую семью. Девушка восхищалась: "Одна хата хохлацкая чего стоила – ее белизна, ее гладкая ровная, очеретёная крыша. Как богато казалось в хате внутреннее убранство по сравнению с неряшливым убожеством суходольских изб!… Но удивительнее всего были хозяева. Чем они удивительны, она не совсем понимала, но чувствовала постоянно. Никогда не видела она таких опрятных, спокойных и ладных мужиков, как Шарый." В его супруге Марине Наташу особенно восхищало ее пение: "Когда она порою пела за работой, сдвинув брови, сильным грудным голосом, песню об осаде неверными Почаева, о том… как сама Божья матерь святой монастырь "рятувала", в голосе ее было столько безнадежности, завывания, но вместе с тем столько величия, силы, угрозы, что Наташка не спускала в жутком восторге глаз с нее".

Возможно, что схожие чувства испытывал и Никита Хрущев, слушая украинские песни. Аджубей вспоминал, как вместе с актерами Киевского театра оперы Хрущев пел песни украинского народа: "Шло своеобразное соревнование (голоса у Хрущева не было) на знание песен редких, фольклорных". Вспоминая последний день рождения отца, Сергей Хрущев писал, что он, как обычно в подобных случаях, пригласил гостей послушать песни. "Покопавшись в пластинках, отец улыбнулся: "Начнем с украинских песен, моих любимых"… И вот звучат: "Взяв би я бандуру", "Реве та стогне Днiпр широкий", и, наконец, самые любимые, в исполнении Козловского: "Дивлюсь я на небо" и "Чорнii брови, карii очi". Отец сидит в кресле, глаза его полуприкрыты, губы шевелятся, про себя он подпевает".

Хрущеву явно нравился украинский стиль жизни с его хозяйственностью, аккуратностью, домашним уютом. В домашней обстановке, а то и во время официальных выступлений он нередко был одет в украинскую рубашку. Нравились ему и украинские пословицы, которые он нередко использовал в своих речах. И все же, несмотря на то, что он долго жил на Украине, а его жена была украинкой, он так и не научился свободно и чисто говорить на украинском языке. Хрущев толком не освоил ни литературу украинского народа, ни историю Украины. Понял ли он, что бытовые отличия между народами, которые бросались даже таким простым людям, как Меркул Праотцев и Наташа из "Суходола", отражали разные исторические судьбы украинцев и русских?

Хотя многое свидетельствует против того, что Хрущев глубоко изучал историю украинского народа и его культуру, нет сомнения в том, что постоянное общение с образованной Ниной Петровной, друзьями-украинцами, его долгие годы работы на Украине не могли не оказать на него известного влияния, которое не ограничивалось пристрастием к украинским рубашкам, украинским пословицам и украинским песням. Возможно, что такие черты характера украинского народа, как хозяйственность, сопротивление внешнему давлению, умение тщательно продумывать план своих действий, при этом скрывая свои подлинные чувства за напускной беззаботной веселостью, упорство в достижении поставленных целей, воспроизведение событий прошлого в эмоциональном ключе, были близки его характеру.

Однако возможности Нины Петровны углубить понимание Никитой Сергеевичем истории украинского народа и его культуры, были ограничены. Ко всему прочему в ту пору господствовали упрощенные представления об интернационализме, пронизанные духом национал-нигилизма. Вероятно супруги думали о скором стирании всех национальных различий и превращении планеты во Всемирный Советский Союз. Возможно по этой же причине Никита Сергеевич не проявлял склонности не только углубленно изучать язык и культуру соплеменников своей жены, но до конца своей жизни он не стремился к изяществу в речи на родном языке и ограничивался не слишком глубокими познаниями в истории русского народа и его культуре.

Женитьба Хрущева произошла в первые годы нэпа. Отмена запретов на частное предпринимательство способствовала оживлению хозяйственной активности. Скудость "военного коммунизма", а кое-где и массовый голод, ушли в прошлое. Рынок предлагал населению разнообразные товары. Однако доходы богатых крестьян (кулаков) и городской буржуазии росли значительно быстрее, чем у остальной части населения. Это вызывало разочарование нэпом среди многих беспартийных рабочих и рядовых членов партии. Некоторые ворчали, приговаривая: "За что боролись?". Другие выходили из партии. Некоторые кончали жизнь самоубийством. Ряд членов партии создавали свои группировки ("Рабочая группа", "Рабочая правда"), которые призывали бороться против "буржуазного перерождения" партийного руководства.