Станислав Чернявский - Крымская империя. От ханства к Новороссии

В том же 1764 году Екатерина упразднила Гетманщину в Малороссии – смешной пережиток XVII столетия. На ее месте возникло несколько губерний, причем населявших эти губернии крестьян обратили в крепостных. К северу от границы с Крымом образовалась Новороссийская губерния, центром которой стал Екатеринослав (нынешний Кременчуг). В состав этой губернии вошла и Новая Сербия.

Новым ханом крымских татар сделался Селим-Гирей III (1764–1767, 1770–1771), сын хана Фатх-Гирея II и внук Даулат-Гирея III. Хан считался добродетельным человеком, обладал спокойным нравом и был, как мы бы сказали сегодня, «системным человеком», от которого не стоит ждать неожиданностей. По мнению османов, такой человек лучше подходил на роль предводителя татар, чем Крым-Гирей. Ближайшие события покажут, что это не так.

Любопытно, что перед своей отставкой Крым-Гирей успел договориться об учреждении русского консульства в Бахчисарае. Селим-Гирей III отменил это решение и выслал консула. Османы одобрили поступок нового хана. Отношения между Портой и Россией постепенно накалялись.

Польские дела развивались по наихудшему сценарию. Станислав Понятовский был образованный человек, но никчемный король. При нем обострился религиозный вопрос. В Польше и Литве долгое время, практически полтора столетия, насаждался католицизм. Удалось даже перепрограммировать значительную часть западнорусской элиты, которая перешла из православия в католическую веру. Православными остались только крестьяне да мещане. Шляхта предпочитала переходить в католичество.

Тех, кто не принял католицизм, называли диссидентами . На востоке это были православные христиане, жившие в Малой и Белой Руси. На западе, в Польской Пруссии и Данциге, – немцы-протестанты. Под предлогом защиты диссидентов Екатерина II и Фридрих Великий стали вмешиваться в дела Польши, что раздражало поляков, но было принято на ура самими диссидентами, которых тяготила власть католических королей.

Был и еще один важный момент: социальный. Польские паны ничему не научились после казацких войн XVII столетия и по-прежнему нещадно эксплуатировали православное «быдло». Естественно, обстановка накалилась до предела. Православные надеялись на русскую императрицу как на свою защитницу и видели в русских своих братьев-освободителей. Всё было, конечно, не так примитивно просто, но в целом верно. Беда заключалась в том, что большинство русского населения – крестьяне – находились в результате реформ Петра I и Екатерины II на положении рабов, ибо так было принято в тогдашней просвещенной Европе, с которой русские монархи брали пример; скажем, во Франции. Так было и в Польше.

И всё же русские тянулись к русским, где бы они ни жили: в Великой, Малой или Белой России.

Подробности эскалации конфликта в Речи Посполитой относятся целиком к истории Польши. Напомним канву. Русские резиденты раздували недовольство католиками и слабым королем и инспирировали конфедерацию – вооруженное выступление шляхты против верховной власти. В состав конфедерации вошли прежде всего шляхтичи-диссиденты. Тогда недовольные образовали вторую конфедерацию, направленную против первой, то есть против диссидентов и короля. Это была так называемая Барская конфедерация, в авангарде которой находились реакционные католические элементы. Впрочем, сами католики считали такими элементами православных, которых с оттенком пренебрежения именовали дизуниатами , то есть людьми, отвергавшими унию с католической церковью. До сих пор в польских трудах польских историков, изданных в России, мы встречаем рассуждения об отсталости дизуниатов, отвергавших польскую культуру, католичество и латынь.

Дизуниаты восстали против панов на Правобережной Украине, и ситуация запуталась окончательно. Все воевали против всех.

Бунт православных возглавили казаки Гонта и Железняк. Они назвали себя гайдамаками . Начались варварские погромы панских имений. Если в суровом XVII веке это не вызывало большого резонанса, то в просвещенном XVIII столетии мятеж был представлен как смесь дикости и террора: Европа еще не видела настоящих ужасов Великой французской революции, организаторами которых стали духовные наследники Вольтера и Монтескье. Впрочем, к этим вещам до сих пор применяются двойные стандарты, а подход исторически необъективен.

Казацкое восстание послужило косвенной причиной падения Крымского ханства. Один из панских отрядов, спасаясь от преследования гайдамаков, укрылся в турецком торговом городке Балта в Едисане. Гайдамаки нарушили границу, настигли панов, перебили их и разграбили Балту, попутно обидев подданных османского падишаха – греческих, еврейских и армянских купцов. Историк Крыма В. Д. Смирнов считает, что «происшествие в Балте имело частный характер стычки христиан с мусульманами и жидами, без всякой политической подкладки». Но в Стамбуле отреагировали асимметрично: виновниками грабежей назвали «московов», а русского посла заточили в Семибашенном замке, что было равносильно объявлению войны. Хотя императрица Екатерина приказала арестовать и казнить предводителей гайдамаков, это уже ничего не могло изменить. Война Османской империи и России стала фактом. Она шла параллельно с войной русских против Барской конфедерации. Таким образом ареной борьбы стала огромная территория от Литвы до Кубани.