Михаил Елисеев - Войны и битвы скифов

А войска шли и шли нескончаемым потоком по мостам через Окс, и казалось, что конца этому движению не будет. Наконец персидская армия закончила сосредоточение на северном берегу, и, убедившись, что его воины готовы к бою, Кир дал приказ выступать на север. По расчётам царя войска массагетов должны были находиться именно там. Ровно сутки он вёл войско вперед, а затем распорядился ставить лагерь – пришла пора приводить в действие царский план по разгрому неуловимых врагов.

По приказу Кира в лагере, словно напоказ были выставлены огромные запасы еды и вина, а также раскидано кое-что из вещей царя и его приближённых. Это должно было создать у скифских военачальников иллюзию того, что лагерь покинут в спешке, словно персы были в большой панике. Персидские разъезды разъехались по равнине в поисках скифских отрядов. Кочевники, узнав о том, что царские войска прекратили движение и остановились, тут же в немалом количестве ринулись к вражескому стану. Персидские наездники вступали в скоротечные бои с массагетами, которых становилось всё больше и больше, а сами тем временем незаметно отходили всё ближе и ближе к своим позициям. Будучи очень опытным военачальником, Кир понимал, что где-то рядом находятся главные силы скифов. Он решил, что пришла пора действовать, и под звуки боевых труб армия персов начала спешно сниматься с лагеря, быстро выдвигаясь в сторону Окса, создавая у врага иллюзию трусливого бегства.

Томирис и остальные скифские вожди клюнули на эту приманку, заглотнув наживку, которую им оставил персидский царь, и отрядили часть войска в погоню. Они не поняли его стратегического замысла, за что и поплатились. Треть войска массагетов под командованием сына царицы Спаргаписа ворвалась в покинутый вражеский лагерь. Но вместо того чтобы продолжить преследование неприятеля, скифы занялись грабежом, а потом, завладев оставленными запасами вина, банально перепились. Причём не просто выпили и поговорили у походных костров, а упились до невменяемости. Одни сразу замертво повалились на землю среди разбросанной добычи и остатков пиршества, а другие пустились в пляс вокруг костров. Ни о каких караулах, выставленных на случай внезапного появления врага, и речи не было, поскольку некому было отправлять бойцов в дозор. Ибо сам молодой предводитель войска спал в хмельном угаре, как и тысячи его воинов.

Пламя костров летело к звёздному небу, дикие выкрики пьяных кочевников оглашали равнину, и лишь когда над горизонтом появилась первая полоска зари, шум в лагере стал постепенно стихать. Тем временем возвратившиеся назад персы стали окружать массагетов. Никто из скифов не почуял опасности, никто не поднял тревогу, и тысячи воинов Великого Кира без боя вошли в оставленный утром лагерь. Туда, где предавалась безудержному разгулу или вповалку лежала на земле треть вражеского войска. Эта атака на рассвете была быстрой и страшной, царские ветераны сотнями резали безоружных и беззащитных врагов. Они пронзали спящих копьями, ударами палиц и топоров разбивали кочевникам головы, кололи не способных к сопротивлению скифов дротиками и мечами. Всё это происходило быстро и стремительно, потому что некому было обратить внимание на врагов, которые молниеносно передвигались по лагерю, собирая кровавую жатву. Иссушённая солнцем земля пустыни превратилась в кровавую жижу, хлюпавшую под ногами царских воинов, продолжавших своё жестокое дело.

Рис. 9. Сакские воины

А когда персов заметили, то было уже поздно, наступило страшное кровавое похмелье, и что-либо исправить было уже нельзя. Напрасно ещё вчера грозные скифские воины пытались схватить своё оружие и вступить в бой с врагом, напрасно они пытались поймать своих коней и покинуть это проклятое место. Персидские лучники сбивали их меткими выстрелами, и поражённые стрелами массагеты снова валились на залитую кровью землю. Остальных, ещё не очнувшихся от хмельного угара, персидские бойцы били древками копий и рукоятками мечей, валили на землю и опутывали верёвками. И лишь когда наступило утро, закончилась яростная бойня. Тысячи тел убитых кочевников лежали в лужах собственной крови, и не меньшее количество пленных сгоняли на окраину лагеря, где в окружении телохранителей сидел на коне победитель скифов – Кир Великий.

С одной стороны, царь мог быть доволен, ведь погибла треть вражеской армии, а он не потерял ни одного бойца! Но с другой стороны, Кир рассчитывал на то, что в ловушку попадёт всё скифское войско, а не какая-то его часть. И теперь ему предстояло решить, что же делать дальше. Однако когда персидский царь узнал, что в плен попал сын царицы Спаргапис, то он быстро сообразил, какая же это невероятная для него удача. Ведь теперь именно Спаргапис становился той приманкой, на которую владыка персов снова попробует поймать вражеских вождей. А если ничего не получится, то такой ценный заложник никогда не будет лишним, поскольку теперь можно будет реально оказывать влияние на непокорных кочевников. Поэтому Кир велел отпустить одного из пленных и отправить его к Томирис, чтобы тот рассказал ей обо всём, что произошло.