Николай Непомнящий - 100 великих тайн Второй мировой

– Теперь представьте, – обратился к ним майор, – что я бы оказался шпионом.

– Проделайте то же самое во всех остальных наших лабораториях и на объектах, – поручил Ланздейлу генерал-майор Лесли Гроувз, которого в сентябре назначили ответственным за проект. – Сделайте молчание главным правилом для всех участвующих в Манхэттенском проекте.

В Чикаго, Ок-Ридже и кое-каких других местах десятки тысяч энергичных общительных американцев занимались работой, которую было необходимо сохранять в глубочайшей тайне. Под девизом «Защитим проект» Ланздейл при содействии майора Уильяма Консодайна начал грандиознейшую в истории кампанию по обеспечению секретности. Он организовал особое секретное подразделение из молодых парней и женщин под названием «Лазутчики». Офицерами в нем были большей частью юристы, обучившиеся секретности в военном министерстве, а агенты пришли из армейской контрразведки и военной полиции. Как результат их работы – в ходе осуществления американского атомного проекта не было зафиксировано ни одного вражеского диверсионного акта.

Они запретили употреблять слова «атом», «уран», а также название секретного оружия. Все занятые в проекте люди, постановили «лазутчики», должны использовать условные слова, которые необходимо постоянно менять. Атомы стали называться «Топс», бомба – «Бот». «Лазутчики» проверили должностных лиц и владельцев акций всех связанных с проектом корпораций, включая сотни подрядчиков. В целях большей конспирации и как мера от возможных бомбардировок связанные с проектом исследования и производство осуществлялись в разных местах: в Ок-Ридже, Теннесси; в Лос-Аламосе, Нью-Мексико; в Хэнфорде, штат Вашингтон и других.

Вернер Гейзенберг – немецкий физик-ядерщик № 1

Каждый секретный документ копировался, если его брали больше, чем на неделю, все копии регистрировались. Каждый вечер во всех помещениях производилась проверка на предмет неубранных бумаг и незапертых столов. Сотрудникам постоянно говорилось о необходимости хранить молчание. Президенту Рузвельту регулярно посылались письменные отчеты, которые военный министр Генри Стимсон приносил в Белый дом, ждал, когда он их прочитает, затем уносил обратно.

Каждый из шестисот тысяч человек, которые были заняты в Манхэттенском проекте, давал подписку о соблюдении секретности. Из них за почти четыре года было выявлено около двух тысяч болтунов. Участвовавшие в проекте военнослужащие, которых по каким-либо причинам освобождали, направлялись в такие места, где они не могли попасть в плен, а гражданских увольняли очень тактично, чтобы они не испытывали раздражения и не разговорились.

Наиболее тревожную проблему представляли ученые. Узнай немцы, где работали все американские известные физики-ядерщики, они, конечно бы, сделали правильный вывод, поэтому ученым были даны условные имена. Доктор Артур Комптон стал А. Комасом, доктор Энрико Ферми – Генри Фармером, и каждый из них имел телохранителя. Большинство ученых вело себя осмотрительно, но один из них выложил кое-что из секретных сведений на лекции, другой оставил свой кейс с важными данными в поезде – шесть агентов всю ночь искали его и в конце концов нашли – нетронутым.

Перед самым началом войны нацисты послали в Америку двух своих самых выдающихся ученых, чтобы выяснить, как в США обстоят дела в области атомных исследований. После начала работы над проектом службами США были перехвачены послания, спрятанные в письмах, в виде точек, изготовленных способом перефотографирования, от шпионов, пытавшихся войти в контакт с учеными.

Базой для некоторых шпионских рейдов за секретами производства атомной бомбы, как оказалось, послужила Канада. Там британский физик Алан Нунн Мэй передал агентам советской разведки урановые образцы и частичные отчеты о работе на канадском предприятии в Чок-Ривер и в Чикагской лаборатории, где он побывал три раза. Мэй хотел приехать еще, но у «лазутчиков» появились подозрения, и генерал Гроувз сказал «нет». Арестованный британскими властями Мэй во всем признался и получил 10 лет тюрьмы.

С появлением слухов о «секретном оружии» Гитлера над всеми навис зловещий страх, что им может оказаться и атомная бомба. Работы по проекту были ускорены. В западное полушарие прибыли ученые нескольких других стран. С помощью британской разведки из Дании уехал всемирно известный физик-ядерщик Нильс Бор, который потом проработал два года в проекте под именем «Николас Бейкер».