Н Бухарин - Теория пролетарской диктатуры

Таким образом, классы являются, по Оппенгеймеру, лишь трансформированными группами победителей и побежденных, а вовсе не законным дитятей экономического развития. Их появление связано исключительно с "внеэкономическим фактором".

В этой теории "происхождения классов" и государства верно лишь одно -что конкретная история есть история насилий и грабежа. Но этим вопрос отнюдь не исчерпывается, ибо в действительности ни "правовые институты", ни производственные отношения определенного типа не могут возникнуть и удержаться, раз в экономическом развитии данного общества нет для этого достаточной почвы. В частности, для появления классов и упрочения их в качестве основной общественной категории этим базисом являлась хозяйственная дифференциация в связи с ростом разделения труда и частной собственности ""9"".

Образование классов логически отнюдь не предполагает завоеваний, и история приводит нам примеры образования классов помимо всякого "завоевания". Таково образование государства в Северной Америке. Правда, обычно недооценивают зародышей североамериканского феодализма и господства поземельной аристократии ""10"". Однако эволюция капиталистических отношений Америки становится совершенно непонятной с точки зрения "чистой теории завоевания".

Кажущийся радикализм аналогичных теоретических конструкций имеет весьма апологетические корни, ибо здесь идет нападение не на основы товарного хозяйства -- частную собственность, а лишь на монополистическую форму этой последней, как будто эта монополистически превращенная форма не есть логическое и историческое продолжение элементарной формы простого товарного хозяйства. На самом деле государство, как и классы, "никоим образом не является силой, навязанной обществу извне... оно есть, наоборот, продукт этого общества на известной ступени развития" ""11"".

Если конститутивный признак государства, его "сущность" видеть в том, что оно есть всеобщая организация господствующего класса, то необходимо признать, что государство есть категория историческая. Таков был взгляд Маркса и Энгельса.

Точно так же, как капитал, по Марксу, не есть вещь, именно средства производства an und fur sich, а общественное отношение, выраженное в вещи, "сущность"

государства заключается не в его техническо-административной роли, а в отношении господства, которое скрывается под этой административно-технической оболочкой ""12"". Но так как это отношение господства есть выражение классовой структуры общества, то вместе с исчезновением классов исчезнет и государство. Таким образом, государство имеет не только свое историческое начало, но и свой исторический конец. "Даже радикальные и революционные политики,-- писал Маркс,-- вскрывая ограниченную точку зрения своих современников, ищут корень зла не в сущности (Wesen) государства, а в определенной государственной форме, на место которой они хотят поставить другую государственную форму" ""13"". Еще решительнее говорит Энгельс. "Все социалисты,-- утверждает он,-согласны в том, что государство, а вместе с ним и политическая власть (Autoritat) исчезнут в силу грядущей социальной революции,-- другими словами, что общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, блюдущие общественные интересы" ""14"".

В "Анти-Дюринге". Энгельс заявляет, что государство должно "отмереть"

(absterben). В "Происхождении семьи etc." он помещает государство в музей древностей будущего общества "наряду с бронзовым топором и прялкой". Приведенные цитаты (а их можно было бы, конечно, увеличить) вовсе не случайны, -- наоборот.

Здесь выступают специфические особенности марксова метода, который рассматривает общественные явления не как вечные и неизменные категории, а как преходящие явления, возникающие и исчезающие на определенной ступени общественного развития. Это, таким образом, не вопрос терминологии, как хотят изобразить дело некоторые критики, точно так же, как вовсе не терминологическое словопрение заключается в споре, есть ли палка дикаря капитал или просто палка ""15"". Для Маркса критерием различения, логическим fundamentum divisionis ""16"" было различие типов отношений между людьми, а не фетишистски извращенная "поверхность явлений". Понять общественное развитие как процесс непрерывного изменения этих типов ("социально-экономических структур") и было собственно задачей Маркса.

Таким же путем подходил он и к вопросу о государстве как политическому выражению широкой социально-экономической категории -- классового общества. И точно так же, как буржуазные экономисты, точка зрения которых статична и не исторична, не могут понять специфической точки зрения Маркса на экономические категории,-- так и юристы и социологи буржуазии не понимают и марксистского взгляда на государство. "Теория Маркса,-говорит, напр., Гумплович,-- содержит новое и в значительной степени правильное понимание государства". Но... "ужасная ошибка социализма коренится в том, что он верит, будто государство делает себя излишним" ""17"". Так говорит "радикальный" Гумплович. Другие его коллеги могут уже ех officio ""18"" не понимать Маркса ""19"".