Михаил Болтунов - Последняя спецоперация «Нормана»

Как в воду смотрел начальник управления. Так и получилось. Слияние технических знаний и оперативного опыта сделают из Александра Никифорова очень ценного специалиста, по-своему уникального, который внесет неоценимый вклад в развитие нашей военной разведки.

В 1951 году его кандидатуру предложат назначить в военный атташат Советского Союза в Великобритании. Англичане будут думать почти год и откажут во въезде в страну. Почему? До сих пор неизвестно, отчего его так невзлюбили британцы. Зато американцы согласились принять, и в 1952 году подполковник Александр Никифоров убыл в США на должность помощника военного атташе. Вскоре, правда, американцы пожалеют о своем решении. Но это будет потом.

Итак, 1952 год. Прошло семь лет со времени окончания Второй мировой войны. О том, что СССР и США были союзниками в той самой страшной войне ХХ века, на Североамериканском континенте стараются скорее забыть.

В 1946 году в Фултоне премьер-министр Великобритании, по сути, дал отмашку на развязывание «холодной войны», в 1949-м — создан агрессивный блок НАТО, направленный своим острием против СССР и его союзников, в 1953-м США начали боевые действия в Корее.

В Америке развернута широкая антисоветская пропаганда, осложнилась агентурная обстановка. Ограничено передвижение советских граждан по территории США, за сотрудниками дипломатических и торговых представительств усилилось наружное наблюдение. Под плотную опеку контрразведки попали работники аппаратов военных атташе.

Провокации стали постоянными спутниками деятельности американских контрразведчиков. Если не получалось «насолить» по-крупному, делали мелкие пакости: засыпали сахарный песок в бензобаки автомобилей, в магазинах подбрасывали в товарные корзины различные вещи, чтобы потом организовать шумное разбирательство и обвинить в воровстве. Нередко устраивали необоснованные задержания граждан СССР при покупке общедоступных товаров: книг, справочной литературы, топокарт, аэрофотоснимков.

Особенно тщательно готовились и подставлялись провокаторы. Сотрудникам совпредставительств нагло предлагали стать невозвращенцами в Советский Союз, а если получали отказ, представители американских спецслужб прибегали к запугиванию, шантажу, давлению.

Такому же моральному давлению подвергались и американские граждане. Несмотря на широковещательные заявления о свободе и демократии, американцы были запуганы массированными россказнями средств массовой информации и видели в каждом советском человеке «шпиона» и врага США.

«При первом знакомстве, естественно, человек спрашивает: “Кто вы? Откуда?” — рассказывал Александр Никифоров. — Зная напряженную обстановку в стране, поначалу пытаешься уйти от вопроса, отвечаешь, мол, из Европы. Не проходит. Чаще всего приходится конкретизировать. Говорить, что ты “советский”, нельзя. Учитывая, что русских из Европы там немало, представляешься: “Рашен”. И человека словно кипятком ошпаривает. Пот на лбу выступает, невольно по сторонам озирается. Ну еще бы, к шпиону попал».

В таких условиях и приходилось работать. Если выразиться официальным языком — в начале 50-х годов в США складывалась тяжелая агентурная обстановка.

Что означала она для разведчиков? С одной стороны, антисоветская риторика американских политиков, враждебная деятельность спецслужб требовала активизации усилий, расширения круга доверительных лиц, добывания ценной информации, с другой — разведработа в таких сложных условиях требовала умения сочетать повышение активности разведдеятельности с максимальной осторожностью, умением легендироваться, не допускать ошибок. Ибо даже малые ошибки и просчеты никто не собирался прощать. Это означало, что каждое агентурное мероприятие должно было готовиться самым тщательным образом, с учетом детального изучения оперативной обстановки.

Однако подобная атмосфера холодной войны не была новостью, чем-то неожиданным для военных разведчиков, работавших в этот период в США. Начиная с 1945 года, она постепенно ужесточалась, как говорили в атташате, «подмерзала», улучшения ее не предвиделось, и потому принималась, как данность, как, к примеру, плохая погода. Однако и в плохую погоду надо работать, делать свое дело. И все бы ничего, но в последнее время как-то странно повела себя «наружка». Такое впечатление, будто агентов-«топтунов» (как называют порой сотрудников службы наружного наблюдения), стало как минимум вдвое больше. Они появлялись внезапно, как черти из табакерки, в самых разных точках. Хотя на маршрутах движения к этим точкам все было, как обычно, ничего подозрительного не происходило.